Когда вынимают свиток Торы из ковчега для чтения Торы, я остаюсь стоять на месте и не проталкиваюсь, как многие молящиеся, к свитку, чтобы поцеловать его, пока его несут к биме. У меня есть на это своё объяснение: это задерживает доставку свитка к биме, а позже я всё равно подойду поближе, чтобы взглянуть на свиток во время его поднятия (ѓагбаѓа), и тогда же поцелую его — и на пути туда, и на пути обратно. Возможно, я делаю это из лени – не хочется лишний раз сходить с места.
Во время недавней поездки мне предложили помолиться в неофициальной синагоге, устроенной на первом этаже одного жилого дома. Отец семейства заболел, и ради него семья организовала помещение, чтобы он мог молиться с миньяном. Я вышел оттуда глубоко потрясённым.
Глава семьи страдает от редкого заболевания, в результате которого он утратил возможность самостоятельно передвигаться. Но семья ухаживает за ним с самоотдачей, выходящей за пределы обычного. Они приобрели оборудование, чтобы помочь ему адаптироваться, и используют специальные методики для сохранения энергии. Они организовали занятия с эрготерапевтом, чтобы максимально сохранить его функциональность и способность к передвижению на фоне снижения когнитивных функций и других последствий болезни.
Его привозят в синагогу на инвалидной коляске, и я видел то уважение, с которым к нему относятся на протяжении всей молитвы. Хазан уже знает установленный порядок: после того как он получает свиток Тора от того, кто открыл Ковчег, прежде чем подойти к биме, он идёт к больному, подносит к его устам свиток, и тот, как может, целует его покрывало. Так происходит и при возвращении свитка в ковчег.
Рема пишет, что в еврейском народе установили обычай: «Есть такие, кто водят детей целовать свиток Торы — чтобы воспитывать и побуждать их к исполнению заповедей. И так хорошо поступать». А Любавичский Ребе в одной из своих бесед говорит: «Принято в еврейском народе целовать покрывало свитка Торы, и так поступал мой тесть, предыдущий Ребе, а также его отец, Ребе Рашаб: при выносе свитка они обнимали его и целовали покрывало».
А вот что сказано в книге «Кетер Шем Тов»: «Баал Шем Тов до своего раскрытия работал помощником учителя. Его любовь к детям не знала границ. Его преемник, великий Магид из Межерича, говорил, что хотел бы почувствовать ту же любовь, когда целует свиток Тора, какую чувствовал Баал Шем Тов, целуя еврейского ребёнка».
Теперь я по-другому буду относиться к возможности подойти к свитку Торы и поцеловать его.
