Почти три года назад, в феврале 2018-го, еще до истории с пандемией, мне довелось организовывать концерт культового певца Сергея Захарова в нашем Московском еврейском общинном центре в Марьиной роще. Как же редко встречи с артистами такого уровня оставляют в душе концертного менеджера светлый след! Уже в первом разговоре с ним я поняла, что мне не грозят непомерные амбиции, высокомерие и огромный райдер, с которыми, что греха таить, часто приходится сталкиваться, имея дело с современными селебрити. Захаров же оказался настолько прост, приятен и доброжелателен в общении, что мне сразу захотелось попросить его об интервью – меня тогда интересовала тема «психологии звезд». Но мой собеседник ответил: «Тут не могу вам помочь, потому что не знаю, что такое звезда, а слышал лишь про звёздную болезнь».
В ауре его удивительной простоты, поразительной легкости, солнечного обаяния как-то очень спокойно разрешались обычные предконцертные трудности. Даже пылящееся в углу, старое, забытое пианино вдруг ожило под умелыми руками аккомпаниатора Сергея Георгиевича – пианиста Александра Кагана. Последний долго катал инструмент по сцене, бережно разыгрывал его, и слава Б-гу, Захаров весь вечер пел под живой звук, который, конечно же, гармонировал с его голосом гораздо органичнее, чем электронное звучание привезённого артистом, в итоге оказавшегося ненужным, синтезатора.
Сергея Захарова никак нельзя назвать эстрадным певцом. Его необыкновенно сильный и выразительный голос, ровный по всему диапазону, мог бы украсить любую оперную сцену мира. И я не первая задалась вопросом – что помешало этому выдающемуся певцу сделать оперную карьеру? Но потом представила себе его, скажем, Елецким в «Пиковой даме». Ведь с его ослепительной красотой, серебристой сединой, добавляющей благородства всему образу, с его чарующим баритоном, он затмил бы любого Германа. Главный герой – любовник в опере – всегда тенор. А Захаров на 
сцене может быть только главным и исключительно – «певцом любви». Одно то, что его репертуар состоял сплошь из любовной лирики – не узость жанрового диапазона, а мудрое самоограничение мастера, бережно относившегося к своей творческой природе.
Первым хитом маэстро, открывшим встречу в Московском еврейском общинном центре, стала песня О. Фельцмана «Любовь, пришедшая ко мне той весной». В ее припеве слово «любовь» повторяется девять раз. Но в исполнении Захарова, на это вовсе не обращаешь внимания, настолько выразительно оно звучало именно у него. Сергей Георгиевич определял своё направление в музыке как «сентиментализм» (от немецкого Sentiment – «чувство»). И действительно, выступал он необычайно эмоционально, чему совершенно не мешала строгая классическая манера пения. Сам факт того, что наш герой преподносил данные композиции как классические – возвышало эти мелодии, в них проступало что-то вечное, вневременное, поэтому концерт нельзя было назвать абсолютно ностальгическим, хотя по залу и разливались томные хиты прежних лет: «Яблони в цвету», «Талая вода», «Московские окна» и другие.
Аккомпанировал Сергею Георгиевичу вовсе не джаз-бэнд. Он пел по старинке под рояль, а точнее, под пианино, о котором шла речь выше. И вот в назначенный час масса взволнованных зрителей, с трепетом ожидавшая дорогого гостя, услышала удивительно сыгранный во всех отношениях дуэт певца с замечательным пианистом Александром Каганом. Они вместе колесили по России и зарубежью более двадцати трех лет. Для настоящего праздника, который эти двое подарили людям, не требовалось помпезных спецэффектов, танцоров в разноцветных перьях, шума, фейерверка и мишуры, хватило пианино и микрофона. Впрочем, понадобился ещё столик для цветов, хотя и его стало мало. Благоухающими букетами была завалена вся сцена. Ещё бы! Кому же дарить цветы, как не «певцу любви», кумиру 
нескольких поколений!? Завершив выступление, как всегда элегантно, иронично, с необычайным достоинством, Захаров начал раздавать многочисленные автографы плотной толпе своих верных поклонников.
Многие помнят, что в юные годы смелый герой этого рассказа хлебнул всякого. Но как же здорово, что Всевышний даёт человеку умение извлекать правильные уроки из случившегося. Однако не только жизненная, но и творческая зрелость и мудрость понадобилась артисту, чтобы с возрастом не поменять амплуа – такое постоянство свойственно далеко не каждой творческой персоне.
В наших воспоминаниях он навсегда останется «певцом любви», красивым, душевным, порядочным человеком, легендарной фигурой, яркой и сильной личностью. Мы договорились через год повторить это волшебное действо в наших стенах, но увы, этого не произошло.
Сегодня, вынашивая идею провести в Московском еврейском общинном центре вечер памяти великого мастера, я сталкиваюсь, с одной стороны, с серьезной проблемой коронавирусных ограничений, а с другой – просто не знаю, где найти столь профессиональных артистов, которые могли бы соответствовать его уровню? Уж очень высока была планка, под названием Сергей Захаров…
Фото из МЕОЦА, с концерта – Сергей Савич.
Остальные фото любезно предоставлены Александром Каганом (фото из его личного архива ).
