Пинхас Цинман – “русский” Матисьягу из Белоруссии, уверен, что его песни доносят до евреев важные и глубокие идеи, пробуждают желание учиться и идти правильным путём. Солнечный регги и рок, мелодичные нигуны и речитативы – творчество Пинхаса однозначно заслуживает внимания. О том, как человек, выросший в нерелигиозной семье, пришёл к тому, чтобы писать глубокие тексты, насыщенные хасидскими идеями – в новом интервью.
– Думаю, многих интересует, как прошло детство человека, пишущего песни с глубокими хасидскими идеями.
– Начну, пожалуй, с того, что моё еврейство и творчество неразрывно связаны между собой. Если бы в своё время я не начал соблюдать, то вряд ли бы сейчас серьёзно занимался музыкой.
Родился и вырос я в Минске, в семье папы-инженера на МАЗе и мамы-библиотекаря. В 90-е у нас открылась еврейская школа, куда я по своей инициативе перешёл в седьмой класс. Школа дала мне базовые знания, заложила основу, без которой я не стал бы тем, кем являюсь сейчас, либо мой талант ушёл бы совсем в другую сторону. Еврейство в нашем городе развивалось в частности благодаря ХаБаДу. В школе “Ор Авнер” я познакомился с Любавичским хасидизмом.
Во время учёбы, я вливался в общину, и, после окончания школы я, немного поучившись в Минске, решил уехать в Москву в еврейский институт “21 век”. Я хотел углублять еврейские знания, и, когда мне пришлось вернуться в Белоруссию, я в течение лета до отъезда в американскую ешиву помогал общине.
– Было ли в вашем детстве место для музыки?
– Я учился в музыкальной школе на духовом отделении, играл на флейте. Вторым инструментом я выбрал гитару, но меня тянуло играть не на акустике, а на электрогитаре. С друзьями и одноклассниками мы слушали рок, а в свободное от школы время собирались вместе, подключали свои инструменты к усилителям и часами играли. Многие мои современники фанатели от Виктора Цоя, Нирваны и исполнителей музыки потяжелее, я был одним из них.
Я везде находил единомышленников. Даже в институте собрал группу ребят, с которыми мы играли для души.
Уезжая в США я принял непростое решение отказаться от нееврейской музыки, отдав предпочтение только духовной, нигунам, например. Прошло совсем немного времени и я заскучал по любимым мотивам. Тогда же я узнал о популярном исполнителем регги Матисьягу. Он – религиозный еврей, чьи песни преисполнены духовностью, и в то же время, любимы молодёжью. “Чем я хуже?” – подумал я. К тому времени я уже писал стихи.
Там, в Бруклине, я и купил свою первую гитару.
Писать музыку и стихи я продолжил и в Израиле, где тоже учился.
– Вы сами пишете и музыку, и слова, или работаете с кем-то в тандеме?
– 90% работы – моя, но в последнее время я всё больше сотрудничаю с белорусскими музыкантами, которые помогают во время записи диска добиться идеального звучания, за что я им очень благодарен.
– Музыка, выходит, ваше хобби, а не основная работа?
– С самого начала я играл для себя, для души. Сейчас музыка для меня, скорее, мивцоим, спасибо за идею моим хорошим друзьям Михаэлю Гоцелю и Шолему Лугову, размещающему мою музыку на сайте Мошиах.ру. Они первые обратили внимание на то, что посредством своих песен я могу распространять свет Торы.
– Почему именно регги?
– Вы удивитесь, но я не слушал Боба Марли и классический ямайский регги. Изначально мне понравилось сочетание музыки и слов у Матисьягу, то, как он совмещает спокойную солнечную музыку, электрогитару и басы. Как говорят, некоторые используют два “блатных” аккорда, а я – три “роковых”. Разумеется, “праотца” регги Боба Марли я периодически слушаю, потому что считаю, что и у него есть, чему поучиться.
В детстве я слушал группу “Пятница”. Помню, как мы с друзьями пели под гитару на крымском побережье Чёрного моря… Чем мне она нравилась? Обилием слов и глубоких речитативов. Уже тогда я понял, что могу вложить большой объём мыслей в свои будущие песни.
В регги интересные ритмы, позволяющие раскрыть душу и с лёгкостью донести свои идеи до аудитории. Тем не менее, я стараюсь писать простым, понятным языком и использовать незамысловатые мелодии – среднестатистический слушатель не воспринимает сложные созвучия и еврейские термины. Хотя профессионалы выше оценивают что-то более “навороченное”.
– Если вы не поклонник ямайского регги, то почему в обложке вашего альбома присутствуют жёлтый, зелёный и красный цвета?
– Это сочетание традиционно ассоциируется с регги. Незнакомым с моим творчеством становится понятно по первому взгляду, в каком стиле я исполняю.
– Вы часто выступаете?
– В основном выступаю и в Белоруссии, сейчас меня всё чаще приглашают на праздники и семинары в Москву, к примеру, не так давно я выступал на авдале-party в стиле регги у Михоэля Ставропольского Одно из моих последних выступлений было на семинаре “ZOOM” в Уфе, выступал в Еврейском религиозно-культурный центре “Жуковка”. На Хануку я за неделю объездил всю Украину.
– Вы бы хотели, чтобы ваши дети занимались музыкой?
– Если они проявят желание, почему бы и нет? Главное, не давить на них. В детстве я пробовал себя в абсолютно разных секциях, но только музыка меня затянула. На первом месте всё-таки основное образование. Еврейское образование отличается тем, что, чем больше учишься, тем сложнее становится воспринимать новые знания. На чистом листе гораздо легче что-то изобразить, чем гармонично что-нибудь вписать в уже расчерченный. Я могу помогать детям учить хасидут, используя свои песни.
– О чём вы мечтаете?
– Я бы очень хотел развиваться дальше. На музыкальных тусовках и семинарах могут возникать проблемы с цниютом (законами скромности), например, девушкам и парням по еврейскому закону запрещено вместе танцевать, поэтому в основном я учусь методом проб и ошибок, прислушиваюсь к аудитории, к мнению профессионалов. Мне важно, чтобы человек не просто ставил “лайк”, а высказывал своё мнение. Я стремлюсь не к признанию, а к осознанию того, что работаю не впустую.
Я действительно стараюсь писать так, чтобы песни разжигали в евреях огонёк Б-женственной души. Невнимательному слушателю может показаться, что песня “Где ты?”, на которую сняли клип, посвящена девушке. Стоит лишь немного вслушаться в слова, чтобы понять: я пою о поиске Всевышнего. Я мечтаю, чтобы моя музыка ещё больше помогала евреям его находить.
Беседовала Штерна Сара Белькина
