Как вы сообщите женщине, что она только что потеряла мужа и двоих сыновей? Как вы ведете себя в подобных случаях?
Может, она неспешно попивала свой утренний кофе, когда ее прервал телефонный звонок или сосед, постучавший в дверь? Может, убирала дом перед Песахом или уже куда-то ушла? Где была миссис Сандлер, когда ей сообщили, что ее 30-летний муж и дети трех и шести лет были расстреляны?
Потеря любимого человека – это всегда трагедия. Потерять мужа и детей, которых хладнокровный убийца расстрелял в упор на пороге еврейской школы, – просто невыносимо.
Нет слов. Нет слов, чтобы выразить всю боль и скорбь, в которые погружены семьи тех четырех людей, чьи драгоценные жизни были украдены 19 марта. Сейчас есть и другие жертвы, которые отчаянно борются за свою жизнь и нуждаются в лечении. Но и тем школьникам, кто не пострадал физически, нанесена немыслимая травма, и вся еврейская община не может оправиться от шока.
А шок порождает молчание. На самом деле, одна из причин того, что согласно еврейской традиции принято в начале первой трапезы кормить скорбящего сваренным вкрутую яйцом, потому что у него “нет рта”, так и у скорбящего нет рта. И если приходят утешить скорбящего, то только тогда, когда скорбящий хочет говорить, начинается разговор. Если скорбящий предпочитает молчать, воцаряется тишина.
Но, тем не менее, можем ли мы сейчас молчать? Можем ли мы позволить убивать невинных людей, и не сделать ничего, чтобы наш голос был услышан? Наши братья и сестры во Франции не могут говорить. Их лишили голоса. И пока они скорбят, мы должны говорить за них. Мы должны показать всему миру, что мы никуда не исчезнем, и наш голос будет звучать еще громче, когда другие захотят, чтобы он стал тише. Этот террорист и те, кто поддерживает его, причинили нам сильную боль. Они нанесли невосполнимый урон семьям и друзьям, общине и всему еврейскому миру. Но у них нет и не будет сил уничтожить нас.
На протяжении всего нашего существования они пытались нас уничтожить. Совсем скоро наступает праздник Песах, когда мы вспоминаем об ужасных условиях порабощения, в котором оказались умы, тела и души людей. Мы были замучены и убиты. И, тем не менее, мы выжили. Мы проводим пасхальный седер, не только вспоминая страдания, но и провозглашая избавление, которые за этим последовало.
Как у рабов, у нас не было голоса. Мы молчали. Но интересна интерпретация самого слова Песах, оно означает “говорящий голос”, где пэ – это “рот”, а сах – “говорящий”. В Песах к нам возвращается голос.
Сегодня мы скорбим. Сегодня мы плачем. Но мы также должны говорить. Мы должны говорить за тех, кто не может говорить. Мы должны говорить за тех, кто не станет говорить. И мы обязаны говорить, чтобы больше никогда не молчать.
Сара-Эстер Крисп
Перевод б/п “7-70”.
