О евреях для неевреев

Второй из трех фильмов Леонида Парфенова на еврейскую тему посвящен  очень важному и сложному периоду — с 1918 по середину 1940-х, когда жизнь евреев бывшей Российской империи радикально поменялась, а  к концу этого периода значительная их часть попала под нацистский каток уничтожения. Сам автор фильма решил рассказать не обо всех евреях (ибо эта тема  необъятна и требует не фильма, а, скорее сериала), а  о «русских евреях» – то есть тех, кто   пошел в культуру, науку, политику, но не как еврей, а как представитель русской культуры. Причем именно так их воспринимали и окружающие. Интересный пример — ситуация времен Гражданской войны, когда  наркомом по военным делам был Лев Троцкий, формальным «президентом» советской России — Яков Свердлов, а наиболее успешные покушения на лидеров большевиков осуществили Леонид Каннегиссер, убивший начальника Петроградской ЧК Моисея Урицкого и Фанни Каплан, стрелявшая в Ленина «за предательство дела революции».  При этом , ни один из этой четверки не воспринимался массами как еврей (даже несмотря на громадные усилия белогвардейской пропаганды в отношении Троцкого) –  только как русские революционеры и контрреволюционеры.

Основная часть фильма — рассказ об участии евреев в советском проекте. Здесь внимание сосредоточено на двух сферах — культура и спецслужбы. В первой из них вскоре начинает рябить в глазах от упоминаний журналистов, писателей, кинематографистов, композиторов,  певцов, включая  по определению Парфенова «мультимедийную мегазвезду 1930-х» Леонида Утесова, принесшего массовую культуру образ веселого одессита. Что касается второй сферы внимания Парфенова, то здесь тоже есть ряд героев — люди из группы Якова Серебрянского, похитившие в 1930 г. в Париже главу Российского общевоинского союза генерала Кутепова, Наум Эйтингон, руководивший операцией по убийству изгнанного из СССР и осевшего в конце 1930-х в Мексике Льва Троцкого, первый нарком НКВД Генрих Ягода, Нафталий Френкель, предложивший использовать труд заключенных в пользу государства. 

Однако достоинства фильма в некоторых случаях оборачиваются его недостатками. Поскольку в самом фильме не сказано, что он посвящен именно ассимилированным евреям зритель будет уверен, что именно так складывалась судьба подавляющего большинства советских евреев. Стремление автора показать насколько хорошо советские евреи были вписаны  в советский проект иногда приводит к тому, что некоторые пассажи фильма могут с удовольствием использовать антисемиты. Говоря о еврейках, ставших женами советских лидеров, Л.Парфенов лишь раз вскользь упоминает, что одна из них полностью порвала связи с еврейством, хотя на самом деле ни одна из них не сохранила связей с еврейством. При перечислении евреев во главе НКВД и ГУЛАГат у зрителя может сложиться впечатление, что ГУЛАГ был исключительно еврейским делом. А заявление о том, что евреи считались «жертвами царского режима» и потому преданными новой власти людьми и вовсе перекидывают мостики к мифу об СССР до конца 1930-х как о «еврейском государстве». Понятно, что эти огрехи — не следствие антисемитизма, а итог стремления посильнее заинтересовать публику громкими фактами, но все же…

Некоторое недоумение   вызывает фактическое отсутствие в фильме двух тем, коснувшихся практически всех еврейских семей в СССР  — Большого террора, ударившего по части героев фильма (рассказывается,  причем довольно подробно, лишь об убийстве Троцкого в Мексике в 1940 г. по приказу Сталина), и Холокоста (он упоминается только в рассказе о судьбе многолетнего наркоминдела Максима Литвинова, где говорится об убийстве нацистами евреев из родного города дипломата — Белостока). Впрочем, по словам Парфенова, высказанным на презентации  фильма в Центре документального кино 22 марта с.г., рассказ о Холокосте еще предстоит в третьей части  фильма.

Как всегда у Парфенова фильм выполнен на высоком художественном уровне и с обязательными появлениями различных объектов, связанных с основными героями. Парфенов говорит речи с броневика как Троцкий, сидит на крыше витебского дома Марка Шагала,  едет на велосипеде по петербургским улицам повторяя путь Леонида Каннегиссера. Подводя итоги — эта картина  должна очень понравится потенциальной аудитории, но не еврейской (среднестатистический российский еврей знает о своем прошлом больше, чем сказано в фильме), а представителям российской либеральной интеллигенции, для которой это будет возможностью познакомиться с евреями в первом приближении. Возможно, что в дальнейшем кто-то захочет сделать это знакомство более близким.

Автор: Пётр Коган.

 

Читайте также