.png){kind=icon}
Полночь. Я стоял перед старыми дверями и думал, зачем вообще нужны эти двери. Я не помню, чтобы они когда-либо закрывались, и уж точно не на замок! «Врата молитвы могут закрыться, но врата слез не закрываются», как говорит гемара в трактате Брахот. Один друг пересказал мне недавно изречение рабби из Коцка: «Если врата слез не закрываются, зачем вообще нужны врата? Чтобы не пускать лживые слезы».
В соседние комнаты входят и оттуда выходят люди, уже много лет, в любую погоду и в любое время года, миньяны для молитв собираются практически круглые сутки. Уже более 110 лет в центре иерусалимского квартала «Зихрон Моше» находится синагога, знаменитый «штибл», куда можно прийти и на утреннюю молитву с рассветом, и на вечернюю молитву в полночь. Как я, например: прошлой ночью я вспомнил, что еще не молился аравит, поехал в «штибл» и, разумеется, застал там миньян.
По окончании молитвы я вошел внутрь, в большой зал, который в основном используется для изучения Торы. Часть освещения сейчас отключена, наверное, для тех, кто решил по каким-то причинам заночевать прямо здесь. Рядом со старинными часами я вижу молодого человека, сидящего на небольшой ступеньке, без обуви. Он совершает «тикун хацот», оплакивая разрушение Храма. И это наверняка истинные слезы, вызванные искренними чувствами. Я не знаю, делает ли он это только сейчас, в период «трех недель», но его слезы поднимаются ввысь, присоединяясь к чувствам многих жителей Иерусалима, которые в это время оставляют сон в удобной постели и встают на полуночную молитву, чтобы ускорить истинное, полное и близкое Избавление.
