Одной из уникальнейших фигур в еврейской истории является донна Грация Мендес Наси. Она сыграла значительную роль в современном ей еврейском мире, и ее влияние на жизнь современников – и не только евреев – трудно переоценить.
Донна Грация родилась в 1510 году в Лиссабоне – столице Португалии, в семье конверсо или новых христиан – так называли евреев, которые приняли христианство под давлением инквизиции. У них есть и другое, более известное в наши дни название – марраны, но поскольку означает оно на испанском “свиньи”, то мы воздержимся от него в данной статье. При рождении ей было дано два имени: одно – Беатриса, для общественного пользования, и второе – Грация, испанский эквивалент еврейского имени Хана. Родители ее бежали в Португалию из Испании во время знаменитого изгнания евреев в 1492 году. Но, как и многие их соотечественники, всего лишь через пять лет после побега они оказались в идентичной ситуации. На этот раз они решили принять христианство, но втайне продолжать соблюдать еврейские обычаи, надеясь, что ситуация скоро переменится в лучшую сторону. К сожалению, надежды их не оправдались.
В 1528 году Беатриса вышла замуж за богатого бизнесмена Франциско Мендеса Бенвенисте, из среды таких же, как она сама, новых христиан. Свое богатство он заработал на торговле специями с колониями в Ост-Индии, его даже называли европейским королем пряностей. В этом браке у пары родилась единственная дочь Ана (1534–1599). Когда девочке было около года, ее отец скончался, оставив своей молодой вдове половину состояния и право им распоряжатся наряду с братом покойного, Диего Мендесом. По тем временам это была неслыханная привилегия, дарованная женщине. Движение за уравнение женщин в правах с мужчинами, известное нам под названием феминизм, зародилось только в конце XVIII-го века. И одной из важнейших причин возникновения движения стал вопрос о праве владения женщиной собственностью – как заработанной ею, так и полученной по наследству от мужа. История же донны Грации, жившей на 3 века раньше начала движения, рассказывает нам о ее уникальном и необыкновенно высоком статусе. Статусе, о котором даже более поздние феминистки могли только мечтать.
Через год после кончины Франциско Мендеса изменилась политическая ситуация в стране: Папа Римский подписал указ об установлении в Португалии института инквизиции по испанской модели, что, в свою очередь, означало для конверсо возросшую угрозу быть уличенными в следовании еврейским традициям и сожженными на костре с полной конфискацией имущества в пользу церкви. В этих условия Беатриса решила переехать в Антверпен, поближе к брату своего покойного мужа. Диего управлял делами семьи оттуда. Антверпен на тот момент являлся одним из крупнейших европейских центров международной торговли и самым богатым городом в Европе. Беатриса никогда больше не вышла замуж, посвятив себя полностью развитию семейного дела и помощи другим конверсо, как она сама, бежать из Испании и Португалии.
Деверь и невестка сработались на славу, и этот бизнес-тандем принес еще большую прибыль семье Мендесов. По-видимому, для того, чтобы сохранить еврейские традиции в семье, а также наработанный капитал, в 1539 году Диего женился на младшей сестре Беатрисы, Брианде. У них тоже родилась дочь, которую назвали Беатрисой в честь тети (в сефардской традиции, в отличие от ашкеназской, принято называть детей в честь живущих).
Диего тоже скоро отошел в мир иной, составив завещание, которое привело к вражде между сестрами. Он назначил Беатрису распорядительницей своей части семейного дела, дав ей право совершать все финансовые сделки, при этом выделяя разумную, по его мнению, часть денег на содержание его вдовы и дочери. Брианда была вне себя от такого решения. С точки зрения Диего, его невестка была финансовым гением и сумела бы только улучшить положение семьи, в то время как Брианда была занята исключительно светскими удовольствиями (не забудьте, что они внешне соблюдали христианство и, будучи очень богатыми, были приняты даже при королевском дворе). Зная свою жену, Диего постарался обеспечить надежное будущее для своей семьи через заботу невестки. В тот момент Беатриса Мендес стала владелицей и управляющей одного из самых громадных состояний в Европе. Беспрецендентный случай в истории средневековья.
Время шло, бизнес процветал, и, благодаря своему положению и деньгам, Беатриса имела возможность делать то, что она считала основным делом своей жизни: помогать евреям вырваться из цепких лап инквизиции. Она твердо решила придерживаться еврейской традиции и в какой-то момент начать соблюдать заповеди открыто. Но такой поступок надо было тщательно подготовить, так как она понимала, что прибрать к рукам богатства дома Мендесов было бы очень привлекательно для инквизиции.
К сожалению времени для подготовки у Беатрисы и не было, поскольку подросла ее дочь, и к ней выстроилась длинная очередь из претендентов на богатство дома Мендесов. В какой-то момент в сватовстве поучаствовала даже королева-регентша, что привело Беатрису к решению бежать в Венецию, оставив в Антверпене вместо себя племянника Жоао Мигеса распоряжаться оставленным имуществом. Недовольство королевской семьи таким поступком привело к очень жестким мерам. Сестры Мендес были обвинены в ереси, что вызвало отмену их прав на собственность, оставленную в Антверпене, а также на долги перед ними. Жоао Мигес вступил в длительные переговоры об урегулировании проблемы. Будучи искусным дипломатом и используя крупные подкупы, он сумел восстановить значительную часть имущества. После этого в начале 1546 года он присоединился к тете в Венеции.
В Венеции Беатриса и ее семья поселились не в гетто, где евреи жили очень скученно, а в просторной резиденции на Гранд-канале. Как правило, власти Венеции смотрели сквозь пальцы на религиозные отступничества новообращенных христиан, бежавших из Испании и Португалии. Но в случае с Беатрисой все обернулось совсем не так, в чем немалую роль сыграло ее богатство. Ее сестра, Брианда, решила захватить ту часть наследства, которая принадлежала ее покойному супругу. Для этой цели она донесла властям Венеции на свою сестру как на еретичку, продолжающую соблюдать иудаизм в тайне. Правда, при этом она поставила под удар и себя, так как власти решили, что если одна сестра замешана в этом, то почему бы и второй не делать то же самое. Таким образом, обе сестры оказались в заключении.
В этой тяжелой ситуации племянник Беатрисы, сын младшего брата ее покойного мужа Жоао Мигес, проявил себя как хороший стратег и с помощью придворного врача Моше Хамона обратился к турецкому султану Сулейману II (1520- 1566). Моше удалось убедить султана в том, что переезд семьи Мендес в Константинополь принесет большую прибыль в казну Оттоманской империи. Султан отправил посла в Венецию и надавил на местные власти, чтобы они освободили из тюрьмы обеих сестер. Однако сами переговоры о деньгах длились еще два года. В 1548 году суд вынес решение о том, что Беатриса должна была сдать половину состояния Мендесов в общественную казну Венеции до совершенолетия дочери Брианды.
К этому времени Беатриса уже бежала в Феррару, переведя туда свое состояние. Герцог Эрколе II д’Эсте, обрадовавшийся возможности воспользоваться богатством дома Мендесов, согласился принять условия завещания Диего. Герцогство Феррара, первое независимое и суверенное государство в северной Италии, было настроено благожелательно к евреям. В нем уже проживала довольно большая сефардская община конверсо, бежавших из Испании и Португалии. И именно там Беатриса и ее семья впервые смогли начать практиковать иудаизм открыто. Беатриса официально поменяла свое имя на Грация – испанский эквивалент данного ей при рождении еврейского имени Хана. Она также взяла себе фамильное имя Наси, старинное имя ее семьи. Брианда взяла себе имя Рейна. Своих дочерей каждая из них назвала в честь своей сестры: дочь донны Грации была названа Рейной, а дочь Рейны – Грацией.
В Ферраре донна Грация продолжила свою деятельность по организации спасения конверсо из Испании и Португалии, где они подвергались опасности быть пойманными инквизицией и сожженными на костре. Она использовала уже выработанную ею в Антверпене систему по первозке конверсо из Лиссабона в центральную Европу и дальше через Альпы в Венецию и Оттоманскую империю. Она использовала для этого свои суда и давала большие взятки государственным чиновникам, чтобы они закрывали глаза на ее деятельность. Она снабжала конверсо деньгами, продовольствием и всем другим, необходимым для выживания.
Там же, в Ферарре, она использовала свое богатство на нужды еврейской общины, уже открыто соблюдавшей законы предков. Она приняла активное участие в напечатании святых текстов в переводе на испанский для конверсо, слабо знакомых со святым языком. Самым знаменитым изданием стала так называемая Феррарская Библия, напечатанная в 1553 году. Книга была посвящена “великолепной синьоре” донне Грации Наси. В то же время была выпущена еще одна книга, написанная по-португальски. Это была поэма в прозе “Утешение Израиля от невзгод “, также посвященная доне Грации в связи с ее заслугами по спасению конверсо. Книгу написал переводчик Феррарской Библии Сэмюэль Уске. Он называл дону Грацию “сердцем своего народа”. Большинство же сефардских евреев назвали ее просто Синьора или Ла Донна.
В 1552 году донна Грация и ее дочь вернулись в Венецию, чтобы подготовить свой переезд в Константинополь. Посланник турецкого султана помог сестрам прийти к соглашению, которое было одобрено Венецианским Сенатом. Согласно соглашению, донна Грация положила в венецианскую общественную сокровищницу сто тысяч золотых дукатов на сохранение до достижения двенадцатилетней племянницей своего пятнадцатилетия. Сестра донны Грации получила достаточно скромную сумму на содержание. Совершив необходимые приготовления, в августе 1552 года донна Грация и ее дочь наконец смогли отправится в Константинополь. Они прибыли на место назначения весной следующего года.
В Константинополе донна Грация оставалась глубоко преданной традициям Торы, хотя и поселилась с дочерью не в еврейском районе, а в модном и дорогом квартале Галата. Сразу же по приезду донна Грация основала в Константинополе йешиву и синагогу, которые были известны как “Академия госпожи” и “Синагога сеньоры”. А поскольку беженцы-марраны продолжали прибывать в Оттоманскую империю, спасаясь от длинных рук инквизиции, несколько позже она открыла еще один молельный дом для португальских евреев.
Донна Грация и в Турции продолжала расширять свой бизнес. Используя свои собственные корабли, она вела большую торговлю пряностями, зерном и шерстью с итальянскими городами.
Ее племянник Жоао Мигес совершил обрезание, приняв имя дон Иосеф Наси, и тоже в открытую стал соблюдать законы Торы. Вскоре после этого он женился на дочери своей тети, Ане-Рейне. Благодаря своему уму и дипломатическим способностям, дон Иосеф очень быстро занял влиятельное место при дворе султана Сулеймана I.
Донна Грация стала одним из лидеров сефардской общины Оттоманской империи, занимаясь благотворительностью и продолжая оказывать помощь беженцам из Испании и Португалии.
Одним из самых известных случаев ее вмешательства в судьбу марранов является попытка организовать бойкот порта Анконы, итальянского городка под юрисдикцией папы римского. Конверсо жили там под его личной защитой от преследования инквизиции, в течение пары десятилетий открыто соблюдая законы Торы. Такая ситуация была необычной, поскольку марраны, будучи крещеными, с точки зрения католической церкви, являлись еретиками. Происходило же это потому, что папа и другие представители церкви желали экономического роста Анконы посредством развития торговли с Оттоманской империей. И в этом деле португальские евреи были одними из лучших. Сама донна Грация имела четырех своих представителей в Анконе.
Все изменилось в 1555 году, когда на папский престол взошёл Павел IV, который стал первым подлинным основателем папской инквизиции. Как следствие, через два месяца он заблокировал защиту папством португальских евреев Анконы. Вся община была помещена под арест.
Когда слухи об аресте достигли Константинополя, донна Грация вместе с другими влиятельными евреями Оттоманской империи обратилась к султану с просьбой вмешаться в ситуацию для спасения анконских евреев. Султан отправил своего посланника с требованием освободить пленников на основании того, что они являются его поддаными. Однако Павел IV согласился вернуть только конфискованную собственность марранов. Некоторым из них удалось бежать, используя подкуп официальных лиц, а пятьдесят предстали перед судом инквизиции. Двадцать четыре конверсо были публично сожжены. Среди них был и один из агентов донны Грации Якоб Моссо.
В ответ те конверсо, которым удалось бежать из Анконы в Пезаро, соседний итальянский порт, выступили с предложением бойкотировать торговлю Оттоманской империи с Анконой и перевести все торговые операции в Пезаро. Такая крупная акция требовала тщательной организации. Семья донны Грации взяла на себя руководство воплощением этого плана в жизнь. В первую очередь им требовалась поддержка раввинов Оттоманской империи. К сожалению, оказалось, что для осуществления операции необходимо было решить множество щекотливых вопросов, и было трудно предугадать, насколько велик риск нарушить благополучие еврейской общины Оттоманской империи. Мнения среди раввинов разделились, и в результате план потерпел крушение.
В 1560 году дона Грация вместе со своим племянником доном Иосифом оказалась вовлечена в другой совершенно беспрецендентный проект – устройство самостоятельно управляемого еврейского поселения в стране Израиля. Султан в признание заслуг дона Иосефа даровал ему старинный город Тверию и семь прилегающих к нему деревень, а также право на самоуправление для проживающих там евреям. Донна Грация вложила огромную сумму денег в восстановление разрушенного города, а дон Иосеф Наси организовал посадку тутовых деревьев для выведения шелковичных червей и пригласил всех евреев, кто был преследуем в своих странах, перебраться в Святую Землю. К сожалению, долго этот проект не просуществовал, и Тверия оказалась заброшена уже в следующем поколении.
Практически ничего не известно о последних годах жизни донны Грации. Она умерла в 1569 году, и эта утрата тяжело переживалась еврейской общиной. Она осталась в истории легендарной личностью – гранд-дамой, символом преодоления бедствий и примером глубокой преданности еврейству.
