Из поселков на юге Израиля уехали многие сельскохозяйственные рабочие. Там не хватает рабочих рук, и на сбор урожая приезжают ежедневно тысячи волонтеров. И десятки хасидов прибыли на этой неделе в поселки возле сектора Газы, чтобы помочь фермерам в сборе плодов в садах.
Женщина, приславшая мне фотографию этого зрелища, до этого времени считала себя далекой от евреев Торы, но сейчас она написала: «Поистине трогательная картина».
«Я узнаю среди них моих родственников», — ответил я ей и добавил, что на фотографии – карлинские хасиды. Их ребе велел своим последователям включиться в волонтерское движение, чтобы как можно больше помочь их братьям, сынам Израиля. «Кто такие карлинские хасиды и почему они ваши родственники?» – интересовалась женщина, ведь она знает, что я хасид Хабада. Я не мог долго рассказывать ей о корнях нашей семьи, но кое-что все же рассказал:
«Сегодня, 23 мархешвана, семидесятая годовщина кончины моего прадеда, раввина хасида Моше-Шалома Шора. Вот небольшая история, которая в некоторой степени отражает атмосферу эпохи. Его родителями были раввин Шмуэль Шор (он родился в Иерусалиме и был одним из первых виноделов в Старом городе) и Рейзл (она родилась в Цфате). У них родилось тринадцать детей, но из-за тяжких условий жизни в Стране Израиля в 19 веке выжили всего лишь трое. Но они не отступали от своей простой веры и принимали все, что случалось с ними.
Раввин Шмуэль был хасидом рабби Исраэля из Столина, шестого ребе в линии цадиков из Карлина. И вот однажды он отправился к своему ребе, в долгое путешествие из Иерусалима в Столин, расположенный недалеко от Пинска в Беларуси, по морю и по суше, на корабле и на телеге. Когда до рабби Исраэля дошла весть о том, что приезжает реб Шмуэль, рабби сказал хасидам: «К нам идет верный друг, пламенный хасид», и позволил иерусалимскому хасиду входить к нему, когда тот пожелает. За все время пребывания в Столине реб Шмуэль не жаловался на свое положение и на свои семейные горести. Все его внимание было направлено на то, чтобы черпать все больше духовности из источника – от своего великого ребе. Реб Шмуэль вернулся в Иерусалим полным жизненной силы хасидизма, и благодаря этому он продвигался по пути совершенствования, принятому у карлинских хасидов. Однако, как я рассказывал, супруги испытывали тяжелые удары ранней смерти детей…
Прошло около трех лет, и раввин Шмуэль снова захотел совершить паломничество к своему ребе. Но как принято у хасидов, на поездку к ребе нужно получать разрешение жены. И Рейзл разрешила – с условием получить от ребе обещание, что их дети выживут. Так верила она во Всевышнего и в ее ребе, посланника Всевышнего.
Действительно, с той поездки их страдания прекратились. Трое их детей благополучно выросли, в их числе мой прадедушка раввин Моше-Шалом. От него пошла обширная семья Шор, которая сегодня насчитывает тысячи потомков».
