Мужчины небрежного вида, в грязной одежде, напоминающие лиц без определенного места жительства, шумная арабская молодежь с пиццей, любители уличного пива, тусовщики и панки, хипстеры и вандалы, с упоением портящие городское имущество, танцуют, веселятся, общаются, отмечают свои праздники и устраивают пикники. Рядом с ними, как апофеоз всего происходящего – кабинка пластикового биотуалета, чтобы далеко не ходить. Все собравшиеся в сигаретно-алкогольном дурмане регулярно проводят здесь дневной и вечерний досуг. И вроде бы у каждого есть право жить так, как хочется, пить и есть, что вздумается, если бы эта вакханалия не происходила прямо на памятнике жертвам Холокоста в Ганновере, заменяющем «отдыхающим» скамейки, столы, кафетерии, скверы и пивные.
А между тем за историей этого памятника скрывается необъятная, трагическая, окрашенная кровью безвинно павших, цепь страшных событий, столь важная для будущих поколений. Мемориал жертвам Холокоста на улице Опернплац, расположенный в Ганновере, был установлен в центре города на частные пожертвования по инициативе некоммерческого объединения «Мемориал» 9 октября 1994 года, напоминая прохожим о более 6800 евреях, павших жертвами кровавого национал-социалистического режима. На камне высечено 1935 имен, рядом с каждым указан возраст во время депортации, у некоторых – год рождения, с уточнением, в какой лагерь отправлен тот или иной человек или целая семья. Несчастные преследовались нацистами между 1933-м и 1945-м годами и погибли лишь из-за своей национальности.
Итальянский художник Микеланджело Пистолетто спроектировал мемориал в 1993-м году в виде пирамиды. Вместо вершины снабдил композицию стилизованными воротами в которых два человека могут стоять друг напротив друга, словно навсегда прощаясь и улетая в небеса.
25-го октября 2013 года рядом с монументом открылась информационная доска, подробно рассказывающая о еврейской жизни Ганновера, об антисемитизме и преследованиях людей по расовому признаку, об оставшихся в живых евреях, свидетелях Холокоста, таких, как например Соломон Финкельштайн и Генри Корман: «Мое сердце замирает, если слышу немецкий язык», говорили бывшие узники. В свое время ученики ганноверской школы Гумбольдта собрались около монумента, вспоминая отправку евреев в Ригу, на верную смерть. Во время этого знакового события, местные чиновники, многочисленные гости из сфер политики и культуры, официальные лица, отвечающие за школьное образование, а также ребята из местных учебных заведений, внимательно ознакомились с этой доской, вспоминая горожан, которых унесла Катастрофа. Ученики искренне не понимали, как такое могло произойти, как ганноверцы спокойно наблюдали преследование и массовые убийства своих друзей и соседей. Юное поколение сделало вывод, что нужно активно противостоять этому злу – национальной нетерпимости и ксенофобии, проводить соответствующие акции, проекты, занятия, просветительские лекции, семинары, выпускать книги, распространяя информацию и знания в обществе. Молодые люди также подсчитали, что если бы ныне живущие жители города минутой молчания почтили бы каждого депортированного из Ганновера и его окрестностей еврея, то в целом им пришлось бы молчать целых 44 часа!
Еврейские дети, женщины и мужчины были депортированы в лагеря смерти, спастись удалось единицам, что говорит о тяжелой биографии ганноверских евреев до падения третьего рейха. Когда-то здесь успешно обитала масса еврейских семей, а в 1933-м году эти люди лишились всех прав, преследовались, убивались, доводились до самоубийств. В 1941-м году, оставшиеся в живых евреи, должны были переселиться в несколько еврейских домов, с помощью местного муниципалитета, образовав гетто. Оттуда они, без сопротивления других жителей города и парламента, были депортированы в лагеря смерти и убиты. Эшелоны с нечастными уходили в адский путь регулярно, по расписанию: 28 октября 1938 года – в Освенцим, 25 июня 1939 года – в Освенцим, 15 декабря 1941-го года – в Ригу, 31 марта 1942 года – в Освенцим, 23 июня 1942 года – в Терезиенштадт, 2 марта 1943 – в Освенцим, 16 марта 1943 – в Терезиенштадт, 30 июня 1943 – в Терезиенштадт, 11 января 1944 года – в Терезиенштадт, 20 февраля 1945 – в Терезиенштадт. В итоге после окончания войны в живых осталось только несколько здешних сыновей Сиона. Из них 27 человек были освобождены американскими солдатами 10-го апреля 1945 в соседнем рабочем лагере Алем, находившемся в то время в пригороде Ганновера, где помимо евреев, содержались и советские военнопленные. Те заключенные, кто не мог больше работать на тяжёлых физических работах, “выбраковывались” и отправлялись в лагеря смерти Освенцим и Терезиенштадт. В 1941-м году из Ганновера и из Алема, где находился «рабочий лагерь» нацистов, через вокзал «Фишерхоф» было отправлено 7 эшелонов с евреями в лагеря смерти. Оставшихся людей сгоняли на гору Мёринг, расположенную над старым вокзалом, и расстреливали.
Надо отметить, что данный монумент был установлен с большими сложностями, многие оказались ярыми противниками проекта. В день его открытия, тогдашний главный раввин федеральной земли Нижняя Саксония Генри Брандт, выступил с пронзительной, трогательной речью: «Мы помним наших братьев и сестер из еврейской общины Ганновера, которые были отправлены на смерть из-за ненависти и идеологии расизма, во времена национал-социалистической тирании. Над ними насмехались, их презирали, потом изгнали на чужбину и убили. Мы до сих пор в печали, ведь вместе с этими человеческими жизнями разрушен и уничтожен огромный пласт культуры. Очень страшно, что местная церковь оказалась невольно причастной к этим преступлениям нацистов. Соседи жертв, включая священников, могли бы спасти многих, но они этого не сделали, и сегодня мы грустим об улыбках и смехе, о талантах и способностях покойных, о том, что хорошего они могли бы еще сделать и чего не успели. Наш мир стал без них беднее, сердце кровоточит горькими слезами, и мы хорошо понимаем, что могли бы оказаться на их месте, с благодарностью вспоминая о них, а они смотрят на нас сквозь пелену времени и тьмы, сквозь годы. Иногда наступают очень страшные времена, когда люди массово становятся жертвами тиранических режимов. Мы всегда будем помнить о жертвах ШОА, ежедневно бороться за то, чтобы такое больше никогда не повторялось».
Несмотря на всю святость и боль этого места, в середине 2012-го года мемориал был осквернен неизвестными, заклеен жвачкой и замазан краской. После письма председателя еврейской общины Нижней Саксонии Михаила Вюрста, тогдашнему городскому чиновнику Штефану Вайлю, власти распорядились об интенсивной очистке и мойке объекта.
«Вмонтированные в плитку специальные светильники около мемориала, неоднократно разбивались. Полиция, как правило, никого не находила, и наша еврейская община очень переживала», – с грустью рассказывает о происходящем вокруг памятника местный житель. Более того, неоднократно повреждался и сам памятник. В начале сентября прошлого года из-за случившегося даже возбуждалось уголовное дело, но преступников так и не нашли. Дело, связанное с порчей мемориала, передавали в прокуратуру, но и это не помогло наказать негодяев: «Светильники были вымазаны черной краской, это не случайно, их точно хотели повредить целенаправленно, так как в целом, антисемитские происки у нас сильно участились», – завершает пенсионер.
К сожалению, проблемы с еврейскими объектами имеются и в других частях города. Но повреждение именно этого мемориала, по мнению руководителя ортодоксальной еврейской общины Ганновера, Михаэля Фюрста, представляется особо циничным и тяжелым преступлением. Еврейская община, пытаясь спасти его от вандалов, даже думала огородить объект забором, но это бы в корне противоречило самой идее проекта – сделать его открытым, доступным всем горожанам и гостям Ганновера, являя собой очень важный урок истории.
А еще местные евреи давно мечтают об охране монумента полицией, о камерах видеонаблюдения, установленных рядом, но подобные блага цивилизации им пока недоступны, так как требуют огромных финансовых затрат: «Мы могли бы подумать над его лучшим освещением, но тут нужно понять, что нашим законом о памятниках разрешено, а что запрещено…», – сетует Фюрст, собравшийся обсуждать проблему с городскими чиновниками.
«Ничего, у нас еще есть запасные лампы, все поменяем.» – равнодушно вздыхает ганноверский представитель энергетической компании «Энерсити», для которого все это – лишь порча городского имущества, но «ничего личного», как сейчас модно говорить. «Забор там, разумеется, не уместен, но власти, при желании, могли бы поставить камеры и отменить эти массовые сборища и шумные пьянки». – возмущается немецкая еврейка, живущая неподалеку. – «Городские коммунальные службы регулярно чистят сооружение от последствий бурного времяпрепровождения некоторых товарищей, проходясь мощной струей воды по именам убитых. Людям, употребляющим на костях пиво и пиццу, нет дела до их памяти. Как тогда, как много лет назад, когда соседи евреев равнодушно или даже с ухмылкой провожали взглядом тех, кого забирали на верную гибель».
Автор: Яна Любарская
Фотограф: Виталий Шнайдер
