Русскоязычная община Нью-Хэйвена готовилась к празднику. Все ждали гостя – молодого человека из Нью-Йорка, который только-только прибыл в Америку из СССР и сразу же получил ответственное задание: провести свой первый “заграничный” седер в штате Коннектикут. Звали молодого человека Мойше Тамарин.
Кроме этого, раввин Шолом-Довбер Левитин, посланник Любавичского Ребе в Нью-Хэйвене, ждал еще кое-что – мацу, которую Ребе всегда раздавал накануне праздника. Ее пекли после полудня, когда до праздника оставались считанные часы. К кабинету Ребе выстраивалась огромная очередь: каждому хотелось получить эту особую мацу из рук Ребе вместе с его благословением. Рав Левитин не смог выбраться в Нью-Йорк, поэтому с нетерпением ждал прибытия своего нового помощника, который должны был привезти с собой драгоценную мацу.
Вместе с такими же, как и он, евреями, стоявшими к Ребе за мацой, стоял в очереди и раввин Йосеф-Ицхак Стак, посланник Ребе в Бриджпорте. Он находился в числе первых получателей, поскольку должен был сразу же отправляться в дорогу, чтобы довершить последние приготовления к празднику. Из раздумий раввина вывел голос приятеля:
– Привет! Можешь помочь хорошему человеку?
– А в чем, собственно, дело?
– Вот, этот парень, – приятель указал на еврея, который стоял позади раввина, – первый раз получает мацу от Ребе. Он буквально на днях приехал из Советского Союза. К тому же сегодня ему нужно попасть в Нью-Хэйвен, чтобы провести там седер для общины. Ты его можешь подбросить до Бриджпорта?.. А там уже его подберет Левитин.
– С удовольствием, – рав Стак пожал смущенному молодому человеку руку, – будем знакомы. – И, улыбнувшись, добавил: – Главное, не отходите от меня слишком далеко.
Когда подошла его очередь, рав Стак пропустил молодого человека вперед, и тот, запинаясь от волнения, сообщил Ребе по-русски, что следует в Нью-Хэйвен для проведения там общественного седера. Реакция Ребе была неожиданной. Он пожал плечами и, повернувшись к раввину Стаку, произнес на идиш:
– Ничего не понимаю. Что он говорит?
Раввин растерялся. Да и что можно было ответить на такой вопрос? Русский язык для Ребе – чуть ли не родной, сам же рав Стак по-русски не знал ни слова. Потрясенный молодой человек снова повторил свой рассказ. Ребе пристально посмотрел на него, потом на рава Стака, потом – снова на молодого человека: “Вы едете вместе, я правильно понял?.. – Ребе вручил ему несколько кусочков мацы и добавил: – Для седера в Бриджпорте”.
Молодой человек мацу взял, но вместо того, чтобы отойти в сторону, робея от собственного нахальства, попросил у Ребе мацу и для Нью-Хэйвена. Ребе, слегка покачав головой и чуть улыбнувшись, исполнил просьбу, после чего молодой человек, совершенно растерянный, вышел на улицу в сопровождении не менее растерянного рава Стака.
От Нью-Йорка до Бриджпорта относительно недалеко – от силы два часа на машине. При условии, что нет пробок. Но сегодня почему-то это условие не сработало. Скоростная трасса была забита автомобилями, которые лишь изредка продвигались вперед. Раввин старался сохранять спокойствие. Его попутчик тоже. Хотя у него причин для волнений было больше. Ведь Бриджпорт не являлся конечной целью его путешествия. Оставалось лишь уповать на Всевышнего, что к началу праздника они хоть куда-нибудь доберутся.
В Бриджпорт рав Стак приехал за сорок минут до зажигания праздничных свечей. И хотя до Нью-Хэйвена было уже рукой подать, о продолжении поездки не могло быть и речи. Показавшаяся странной реакция Ребе уже не выглядела таковой. Похоже, что обстоятельства складывались именно так, чтобы молодой человек провел праздник здесь. Так и произошло. Первый раз русскоговорящие евреи Бриджпорта, собравшиеся в большом количестве на праздничную трапезу, устроенную равом Стаком, слушали рассказ об Исходе из Египта на своем родном языке.
А что же Нью-Хэйвен?
Рав Левитин, созвонившись, наконец, с равом Стаком, узнал о том, что помощника у него во время седера не будет. Новость, конечно, была неожиданной, но с этим он как-то мог смириться. А вот с чем раввин смириться не мог и даже не желал – с тем, что пасхальный седер придется провести без мацы от Ребе. Раввин подумал и твердо решил, что назавтра отправится в Бриджпорт пешком. Мацу от Ребе он хотел получить, во что бы то ни стало – хотя бы для второго седера.
Утром, после молитвы и праздничной трапезы рав Левитин вышел из дома и отправился в дорогу. С собой он взял лишь немного мацы, чтобы было чем подкрепить силы. Все же путь предстоял неблизкий. Города находились друг от друга на расстоянии получасовой поездки, что соответствовало несколькким часам пешей прогулки.
Дорогу, ведущую в Бриджпорт, раввин знал хорошо – не один раз проезжал он по ней. Но одно дело – ехать на машине, другое – идти пешком. Пройдя городок Милфорд, раввин решил сократить расстояние, где-то свернул и сбился с пути.
Когда пошел четвертый час путешествия, раввин, наконец, понял, что движется не в том направлении. Оставалось два варианта. Можно было, расспросив дорогу, добраться до Бриджпорта, который все же должен был находиться где-то неподалеку, и остаться уже там на второй седер. Либо повернуть обратно и той же дорогой вернуться домой, где рава Левитина ждали семья и община. Подумав, раввин выбрал второе. Но прежде чем отправиться в обратный путь, он решил полюбопытствовать, что за многоэтажное кирпичное здание высится на противоположной стороне дороги. Оказалось, что это – клиника. Будучи хасидом и твердо усвоив правило “шаги человека направляются Б-гом”, рав Левитин уверенно направился к зданию. Не зря же он оказался здесь, да еще в Песах, да еще с пакетом мацы в руках. Вероятность того, что здесь могут находиться евреи, была ничтожно мала, но попробовать все же стоило.
Раввин вошел в просторный холл и подошел к окошку регистрации: “Здравствуйте. Не могли бы вы мне помочь?.. Видите ли, меня интересуют пациенты с еврейскими фамилиями”. Пробежав глазами списки, женщина, сидевшая за регистрационным столом, ответила: “Вы знаете, буквально на днях поступила одна пациентка. Похоже, что она – еврейка”, – и прочитала фамилию, название отделения и номер палаты. Фамилия звучала вполне по-еврейски, и рав Левитин, поблагодарив за помощь, отправился туда.
Дверь палаты была чуть приоткрыта. Негромко постучав, раввин вошел.
– Добрый день. Меня зовут Шолом Левитин. Я принес вам мацу.
Пожилая женщина, лежавшая в кровати, на некоторое время потеряла дар речи. Рав Левитин терпеливо ждал.
– Послушайте, рабби, – произнесла, наконец, она. Голос ее дрожал от волнения. – Откуда вы здесь взялись? Я не могу поверить собственным глазам!.. Два дня назад меня привезли сюда, и я уже смирилась с мыслью, что праздник проведу среди больничных стен. Но Песах без мацы – это разве Песах? Я объяснила медсестре, что значит для меня этот праздник, и попросила раздобыть мне немного мацы. Но особых усилий она не приложила. Всю прошлую ночь я умоляла Всевышнего совершить для меня чудо – послать мне хотя бы кусочек мацы. Теперь я вижу, что Он услышал мою молитву…
Рав Левитин оставил женщине всю мацу, которую он, выходя из дома, захватил с собой, и отправился в обратный путь.
Помощника для проведения седера он не дождался, мацу от Ребе получить не смог, но зато он нес с собой чудесную историю о том, как шаги человека направляются Б-гом.
Материал предоставлен журналом “Свет Машиаха”
Источник: http://ru.chabad.org
