Показ фильма “Тетрадь из сожженного гетто”

Фильм поставлен по одноименной книге Тамары Ростовской и очерку ее брата Виктора Лазерсона. Это история девочки – узницы Каунасского гетто, чудом выжившей в адском огне Холокоста. Тамара вела дневник, который частично сохранился, но до 2011 года никогда не публиковался в СССР и России. Евгений Цымбал – дважды обладатель Российской национальной кинематографической премии «Ника», премии Британской академии кино и телевидения. Режиссер художественных фильмов «Защитник Седов», «Повесть непогашенной луны», документальных фильмов «Сны Сталкера», «Дзига и его братья», «Обыкновенный большевизм», «Зощенко и Олеша» и других.   «Сегодня, – считает режиссер, – заметна тенденция сглаживать, убирать шоковые моменты истории, чтобы, дескать, не возбуждать ненависть между народами. Но в показе истории надо быть честными. Что касается Холокоста, то здесь никаких оттенков быть не может. Тогда в Германии восторжествовало абсолютное зло, методичное, запланированное, превосходно организованное. Уничтожали людей только за то, что они имели несчастье родиться евреями…»   Тамара РОСТОВСКАЯ, Хайфа Посвящается: моим родителям Регине и Владимиру Лазерсонам и брату Рудольфу, погибшим от рук фашистских палачей в 1941-1945 годах.   ОТ АВТОРА Читатель, ты держишь в руках дневник девочки-подростка. Эта книга не предназначалась ни для одного читателя в мире. Дневник этот – крик души девочки, на долю которой нежданно обрушилось столько несправедливых ударов судьбы, что вынести их, не сойдя с ума, казалось просто немыслимым. Этой девочкой была я, Тамара Ростовская (Лазерсонайте), узница Каунасского гетто, дожившая до сегодняшнего дня. Все записи вела только для себя, не думая о публикации, однако в наши дни, когда все чаще раздаются голоса, отрицающие Холокост, молчать становится невозможно. Дневник служил мне как бы "громоотводом" и успокаивал душу. Рядом всегда был друг – верный, преданный, безмолвный. Но лишь стоило моей руке прикоснуться к нему, и он становился неузнаваем: он плакал и радовался, молил о пощаде и проклинал. А когда становилось совсем невмоготу, он утешал меня, доказывая, что были времена и похуже.   КАК ПОЯВИЛСЯ НА СВЕТ ЭТОТ ДНЕВНИК? Согласно приказу от 27 июля, евреи Каунаса были насильственно переселены из своих домов в гетто, которое оккупационные власти совместно с литовскими националистами учредили в загородном районе Каунаса Вилиямполе (Слободка). От города этот район отделяла река Вилия (по-литовски – Нерис). Переселялись в гетто на подводах. Моя семья была вынуждена фиктивно обменять принадлежавшую нам виллу, расположенную на ул. Видуно, 31, на 4-комнатный деревянный дом по ул. Гриняус, 7. Сначала в распоряжении семьи был весь этот дом, но постепенно нас стали уплотнять, и в конце концов оставили одну комнатку с кухней. Примерно в это время отец, профессор психологии Вильнюсского университета, сказал брату Виктору: "Пиши дневник. Мы живем в интересное историческое время", и брат стал писать. Будучи моложе его на два года, я всегда старалась не отставать ни в чем. Я начала вести дневник в июле 1941 года и вела его до 13 сентября 1942 г. К сожалению, эти записи утеряны. Горько сетовал по этому поводу директор музея "Лохамей а-гетаот" Цви Шнер, ибо записей столь юного автора (12 лет) ему не доводилось читать. Где взять в гетто толстую тетрадь? Увы, несчастье помогло. Наши друзья, семья Румшиских пытались убежать из гетто. Они достали фальшивые документы на имя караимов. (Караимов немцы не трогали). Но Румшиских схватило гестапо, откуда они живыми уже не вышли. Узнав о случившемся, мы пошли к ним на квартиру, где все было перевернуто вверх дном. На полу валялась толстая тетрадь. Это были записи по авиамоделизму их сына Цезаря. В тетради было много пустых страниц, и я воспользовалась этим, начав вести дневник.   После моего побега из гетто (7.04.44) брат Витя положил наши дневники в жестяную коробку и закопал под окнами дома. Когда части Красной армии подошли к Каунасу, гетто было сожжено и найти это место было трудно – не осталось ни дома, ни окон. Но брату удалось выкопать коробку. Когда мы впервые встретились после освобождения, он вручил мне дневник. Я продолжала вести записи до конца 1946 г. С того времени я больше никогда не расставалась со своей тетрадью, исключая те несколько лет, когда я одолжила ее Вашингтонскому музею Холокоста в качестве экспоната выставки «Скрытая история Каунасского гетто».   Программу представляет Яна Глезина