Перфекционизм еврейской женщины
Хава Полонская. Активный член общины, педагог, влюбленный в свою работу, мама четырех детей, прекрасная жена и дочь, улыбчивая и красивая женщина. Но это все на первый взгляд. А что будет, если подойти ближе? Например, после рабочего дня напроситься в ее гостеприимный дом и час задавать вопросы? А Хава будет улыбаться и рассказывать. О чем?
«Я родилась в Никополе, это маленькой городок под Днепропетровском. С шести лет я занималась танцами. У нас был коллектив из четырех девочек и однажды нас отправили на конкурс в Днепропетровск. Именно тогда нам впервые выдали на руки свидетельства о рождении. И, конечно, мы начали их изучать. У моих подруг было написано«русская» или«украинка», а у меня – «еврейка». Так я впервые узнала о своей национальности. До этого момента я даже не задумывалась об этом. Вернувшись с конкурса, я начала задавать маме вопросы. Что это? Как это? Мама не афишировала наше еврейство, потому как , в отличие от меня, сталкивалась с проблемами и оскорблениями по национальному признаку. Но в нашей школе никогда не поднимали этой темы, я не чувствовала себя неудобно. Напротив, я была активисткой и президентом класса. Но после этого случая я заинтересовалась своим еврейством, и пошла в Сохнут учить иврит».
О чем вы мечтали в детстве?
«С самого раннего детства я мечтала стать учителем и постоянно играла в школу. У меня был свой классный журнал, я вела тридцать дневников, перед моим внутренним взором всегда был класс, полный учеников. Кроме того, женщина, которая помогала моей маме по хозяйству, была учительницей, и я могла наблюдать всю внеклассную работу педагога. Проверка тетрадей, дневников, выставление оценок и так далее. Уже начиная с пятого класса, учителя начальной школы, просили меня замещать уроки у малышей, если педагогу надо было отлучиться, и я всегда с удовольствием соглашалась.
Когда я училась в девятом классе, маме позвонил один друг и сказал, что в Днепропетровске есть еврейский педагогический колледж,и если Хава так хочет стать учителем – то почему бы вам туда не поехать. И мы с мамой поехали. Нас встретил рав Мойша Вебер, проверил все документы, мы поговорили с завучем, и мама оставила меня учиться».
Как вы познакомились с мужем? У вас был шидух?
«Мне тогда было 18 лет, я училась на четвертом курсе. Мне позвонила подруга из Москвы и сказала, что есть шидух. Но тогда главным в жизни мне казалось закончить учебу на «отлично». Ни о каком шидухе я даже не думала. Ближе к декабрю она позвонила еще раз и сказала, что мне отправлены деньги на билет, и чтобы я приехала в Москву к ним на шаббат. Маме моей сказали, что я еду с группой на экскурсию, иначе бы не отпустила. И я поехала. Мы увиделись со Шломо в пятницу вечером и проговорили до двух часов ночи. На следующий день с утра была трапеза, и мы не могли с ним общаться. А уже к вечеру он спросил:«Ты не против?». Я была не против, имысказали об этом раввину.
Я уехала домой, а в январе Шломо приехал знакомиться с моей мамой. Она поначалу была настроена очень скептически к будущему зятю, но обаянию Шломо сопротивляться сложно, и уже к концу вечера она растаяла и смеялась над его шутками.
Помолвку мы сделали в Днепропетровске, а поженившись, уехали в Москву. Мама долго привыкала к моему новому статусу. Сначала приезжала лишь на неделю. Но теперь уже может оставаться у нас по три месяца. Обожает внуков».
Я знаю, что ваша мечта стать учителем сбылась и даже больше, расскажите об этом.
«Мы обустраивались в Москве, и Шломо привел меня на свою работу, тогда он был мадрихом в школе Куравского.Я пришла к директору и бодро заявила, что я учительница младших классов имогу взять классное руководство. У меня было много предложений в Украине, и я была уверена в своих силах. Но мне сказали, что штат сформирован, и классный руководитель им не нужен. Им не хватает преподавателя по ивриту. На тот момент мой уровень иврита ограничивался одним курсом в училище. Но я согласилась вести у детей иврит на начальном уровне.
Мне дали класс, я оформила его наглядными пособиями, что облегчало процесс обучения. Позже, когда я уходила в декрет, не могла сдержать слез. В общем, дело пошло и ребята, которые со мной занимались, потом очень быстро переходили на более высокие ступени изучения языка. Уже через три года я вела иврит с первого по девятые классы.
Из этой школы я ушла, когда родила сына, у него диагностировали некоторые проблемы со здоровьем, и нам пришлось уехать наблюдаться в Израиль. А когда я захотела вернуться – место было уже занято. Тогда мне позвонили из школы «БнотМенахем» и предложили заменять учителя, которая ушла в декрет. Вести класс еврейской традиции. Я пришла и влилась в эту работу, хотя все мои подруги говорили, что попасть туда нереально, это ивритоговорящая школа, а у меня все-таки был не тот уровень языка. И, тем не менее, я там работаю. Когда пришло время выходить из декрета человеку, которого я замещала, директор школы сказала мне, что меня никуда не отпустит. Потому что сотрудников, которые настолько на своем месте, надо беречь. Мне предложили место завхоза. Я начала работать завхозом и оказалось, что мое врожденное стремление к идеалу – тут как нельзя кстати.
Называйте это перфекционизмом, но идеальный порядок – это нормальное состояние всего, что меня окружает. Если мне что-то не нравится, я замучаю всех вокруг, переделаю десять раз, но добьюсь идеала.
Потом секретарь нашей школы уехала из Москвы, и я стала секретарем. Позже – администратором. Теперь я административный директор школы «БнотМенахем». За восемь лет, что я в этой школе мы много раз переезжали из здания в здание, учениц в наших классах, слава Б-гу все больше и больше.
Переезды ремонты, перемещения классов, это все требует много времени и души, но мы гордимся тем, что все получается именно так, как мы и планируем. Вплоть до цветовой гаммы стен в классах.
Я всегда молюсь, чтобы на работе был только успех. По-другому относится к этому делу не реально. Все должно быть продуманно до мелочей. Иначе я не умею».
Автор: Александра Прилепская
