Дело было в конце 20-х, начале 30-х. Муж моей тёти Буни, дядя Самуил, большой затейник, давая имена своим детям, ориентировался не на традиционный еврейский мир, не на русский мир, а на большой мир революции, сметающий национальные границы. Во всех смыслах. Как настоящий большевик, он чаял всемирной революции с новой жизнью, новыми идеями, новыми именами.
Моих двоюродных звали Нинель, Титания и Мэлиб.
Нинель – это понятно: если читать справа налево, выйдет Ленин. Ну, это не один дядя Самуил такой умный: «Нинель» была тогда общим поветрием. Ещё было популярное имя-юнисекс: Марксэн(а) – в честь Маркса и, соответственно, Энгельса, но в нашем роду таковых не было.
Что касается двух других имён детей дяди Самуила, то тут он был вполне оригинален. Титания названа в честь восставших против богов титанов. А с Мэлибом вышла такая история.
Дядя Самуил любил погулять в Александровском саду. Обелиск в честь 300-летия дома Романовых к тому времени уже превратили в обелиск выдающихся мыслителей и революционеров. Его и сейчас можно увидеть. Местная достопримечательность, подарок экскурсоводам. На обелиске выбиты бессмертные имена революционеров.
Я всё жду, когда их вычистят и вернут памятнику прежний романовский вид. Всё-таки любимая ныне в России уваровская триада; православие, самодержавие, народность – рядом с пламенными революционерами производит шизофреническое впечатление. Или постмодернистское – как смотреть.
Но покуда революционеров не вычистили, глянув на обелиск, можно узнать, кто входил в пантеон советской святости в первые послереволюционные годы. Мемориальный список начинается с Маркса, Энгельса и Либкнехта. Вот дядя Самуил и соорудил из них имя своему сыну: МЭЛиб. После Либкнехта следует Лассаль. Если бы дядя Самуил подобрал и Лассаля, мой двоюродный брат звался бы МЭЛибЛом или МЭЛибЛассом – с таким лёгким шекспировским флёром: Фортинбрас и Мэлибласс. Но дядя не думал о Шекспире и не гнался за количеством: в списке великих людей он ограничился первыми тремя позициями.
Либкнехт! Лассаль! Б-же мой, кто сейчас про них чего знает?!
Некоторые некомпетентные и легкомысленные люди утверждают, что «л» в Мэлибе – это Ленин. Не верьте домыслам: какой Ленин?! При чём тут Ленин?! Либкнехт! Ленин на обелиске не значится – можете проверить, пока Романов со своим домом не вернулся Да если бы Ленин, брат мой звался бы не Мэлиб, а Мэлен.
Мелиб – так было только в паспорте, в жизни все звали его Меликом. Благодаря имени Мелик, армяне и азербайджанцы считали его своим. В детстве была у меня книжка азербайджанских сказок: «Мелик-Мамед и Мелик-Ахмет». А брат был просто Меликом – не Мамедом и не Ахметом.
Я сказал, что ничего еврейского в имени «Мэлиб» нет, но это не так, я передумал: построенная на акронимах словообразовательная модель всё-таки чисто еврейская. Дядя Самуил чувствовал себя человеком мира, но голова у него работала самым что ни на есть еврейским образом.
Потом мой брат сменил паспортное имя на Михаил.
Многие считали, что он сменил еврейское имя на русское.
Автор: Михаил Горелик
Читайте также
