Дети, любовь и доверие – столпы нашей семьи
Роман и Вера Баер. Их дом – большой стол для гостей, шабатние свечи и детский смех. Их отношения – уважение и желание услышать друг друга. Их семья – вера в Б-га и благодарность за встречу, перевернувшую жизнь.
Понятие «еврейская семья», что это значит для вас? В чем ее особенность и отличие?
Вера: Помимо общепринятых ценностей, у нас существуют ценности духовные, религиозные устои, которые помогают больше понимать друг друга в сложных ситуациях. Законы Торы, Галахи спасают, оберегают от жизненных неурядиц, подсказывая разумные и мудрые выходы. Нерелигиозные семьи не имеют возможности обратиться к Торе.
Роман: Отношения между мужчиной и женщиной направлены на создание семьи. Для нас других отношений между полами быть не может. В центре жизни – дети. Семья направлена на продолжение рода, воспитание детей в почитании традиций. Они должны продолжать служение, нести в мир наши традицию и культуру, получая от нас больше, чем, возможно, мы получали в детстве. Мы даем детям возможность развиваться, впитав базовые основы иудаизма, которые, к примеру, мне пришлось познавать с нуля, будучи уже взрослым.
Вы пришли к религии осознанно, в зрелом возрасте. Как проходил это путь?
Вера: Постепенно. Я чувствовала, что моя жизнь пуста, в ней нет стержня, глубокого духовного смысла, который я искала. Хотя жизнь была интересной и насыщенной. Я училась в университете в Перми по специальности ландшафтный архитектор и занималась балетом. У меня было много друзей, но всегда казалось, что чего-то не хватает, что все рано или поздно закончится, а мне хотелось что-то оставить после себя. Прийти к еврейству подтолкнула бабушка, она всегда хотела, чтобы у меня была еврейская компания, друзья. Так получилось, что в моей танцевальной группе были девочки, которые пригласили в Гилель, где мне очень понравилось. Я бывала на шабатах, ездила на семинары.
Потом я познакомилась с раввином, помогала устраивать развлекательные программы для еврейской молодежи, и вот так, шаг за шагом, все больше и больше втянулась. Я одевалась скромно, ела кошерную пищу, перестала есть мясо, хотя дома кашрут больше никто не соблюдал. Конечно, мне было сложно оставить прежнюю жизнь, танцы. Это то, что я любила и умела, и я продолжала танцевать. Продолжала учебу. Но потом мне все же пришлось оставить активную танцевальную практику, позже это переросло в преподавание. Но сейчас я об этом не жалею и продолжаю заниматься тем, что нравится: учу хореографии, правда теперь только для женщин.
Конечно, моя мама отрицательно восприняла это все. Испугалась, что может потерять меня, что я не буду работать, откажусь от всего того, чего уже добилась. Мама была недовольна, но я была настойчива, и со временем она поняла, что это не отдаляет нас друг от друга, а наоборот. Тора защищает от конфликтов, ведь уважение к родителям – очень важно. И это не дает где-то быть грубым и резким. И мама приняла мой образ жизни, даже сама начала втягиваться, научилась принимать и уважать мой выбор.
Роман: В моей семье еврейский стержень был всегда. Мы покупали мацу на Песах, дома висели мезузы, мы старались соблюдать праздники, но от кошерного образа жизни были далеки. Я ездил в хабадские лагеря, и с детства было четкое понимание, что помимо обычного мира существует еще мир духовный. Я всегда о нем помнил.
Для меня очень важно мое еврейство. Я хотел создать еврейскую семью, но понимал, что в России это будет сделать довольно сложно. Поэтому после школы уехал в Израиль, отучился в Технионе. Во время учебы вокруг меня было довольно много религиозных друзей. Я стал задаваться вопросами: куда иду, что я оставлю после себя и так далее. И для себя сделал вывод: все чувства и эмоции, все переживания и всю жизнь человека, если в нем нет духовности, можно сравнить с жизнью животного. Все, что у нас есть в жизни – дожить до восьмидесяти лет, оставить после себя детей – может и животное. Прожить жизнь животного для меня стало бы ужасом, и я стал искать что-то в себе и нашел ответы. Понял, что есть духовная жизнь, и, живя по ее законам, ты не просто живешь, а оставляешь после себя людей, которые будут продолжать традиции и духовность твоего народа. Таким образом, ты делаешь мир чуть лучше.
Постепенно я начал все глубже погружаться в религию, ходил в хабадскую синагогу. Мои родители также стали приближаться к еврейству. И когда я убедился, что мне это действительно надо, а не потому, что я иду вместе со своей семьей, я стал полностью соблюдать кашрут.
Как вы познакомились? Где оказалась точка пересечения Тель-Авива и Перми?
Роман: Я не был полностью хабадником. Хабадские девушки считали, что я должен быть серьезнее, отпустить бороду, надеть шляпу, а для девушек частично соблюдающих, я был слишком религиозен. Получилось, что я оказался между двух стульев. Меня многие пытались знакомить, но все не складывалось. Как-то на мой день рождения один из друзей загорелся идеей меня женить, несмотря на бесконечное число неудачных попыток. Он через друзей нашел информацию, что в Перми есть хорошая девушка. В это же время, я собирался лететь в Москву к родителям и отец сказал, что есть девушка из Перми, и он хочет, чтобы я с ней познакомился. Такого вообще никогда не было, чтобы мой папа сам озаботился этим вопросом. В общем, я прилетел в Москву, а через день у меня уже был билет в Пермь. Я прилетел – мы познакомились. И через два дня я прилетел еще раз.
Вера: Тогда я заканчивала институт, уже совсем отказалась от танцев, полностью соблюдала кашрут. Я не искала шидух, приоритетом была учеба. Но однажды мой друг написал, что нашел того парня, который мне нужен, и я должна познакомиться с ним.
Я хотела создать соблюдающую религиозную семью, но открытую светскому миру. У нас с Ромой был примерно одинаковый уровень соблюдения, то есть мы религиозные люди, но работа наша связана не только с религией, и очень глубоко погружаться мы оба не собирались.
На каникулах я поехала в Москву на семинар для еврейских девушек, и так получилось, что я попала на шашлыки, где был папа Ромы. Все вокруг говорили мне про него, что он обязательно мне понравится, но у меня не было такой уверенности, я просто решила, пусть он приедет, и мы посмотрим. Я так понимаю, что у Ромы после большого количества неудачных попыток было примерно такое же ощущение. И мы встретились.
Роман: Мы полдня общались, гуляли, Веред мне понравилась, но возникла пауза, я не мог понять, понравился ли я ей. Осознав, что терять мне нечего, подъезжая к аэропорту, я спросил, «ну что, ты мне номер телефона давать будешь или нет?».
Вера: Через два дня он прилетел опять. И так вот постепенно, спустя год состоялась наша свадьба. И почти семь лет мы женаты.
Хупа или традиционный штамп в паспорте?
Вера: Рома считает, что штамп в паспорте ничего не значит, для него это повод для шуток. Для меня это важнее, так воспитали. Брак должен быть зарегистрирован. Но конечно, штамп в паспорте это не показатель никаких отношений. Если регистрация брака была веселая и с шутками, то перед хупой тряслись коленки, мы понимали важность момента.
Роман: Для меня хупа – момент духовного единения с человеком, после которого понимаешь, что преодолел рубеж, после которого ты уже не один. Ты уже больше чем один человек. Это очень эмоционально и энергетически насыщенный момент.
Кто глава в еврейской семье?
Роман: Классическая еврейская семья – мужчина – голова, женщина – шея, куда шея крутит, туда голова смотрит.
Вера: Есть определенные зоны ответственности, за которые отвечает мужчина, за другие – женщина. Но, естественно, ничего важного не происходит без согласия обоих.
При возникновении спорных ситуаций, что помогает решать их в религиозной семье?
Вера: мне кажется, такие ситуации решаются так же, как и у всех взаимоуважающих друг друга партнеров, но помимо этого у нас есть дополнительная опора, призывающая подавлять гордость и обиды и идти навстречу своему человеку, потому что союз двух людей это от Вс-вышнего. Ведь сказано, что еще в утробе матери ребенок знает, кто будет его половинкой. То есть главное – это делать все, чтобы сохранить семью и брак, потому что пары создает Вс-вышний, и не нам разрушать его работу. И если возникают какие-то серьезные разногласия, то, возможно, лучше отложить причину этих разногласий. Отодвинуть ее, чтобы вернуться к ней позже и посмотреть «новыми глазами» или просто успокоившись. Идти вперед не всегда просто, но это то, к чему нужно стремиться.
Роман: Роман: не скажу, что мы идеальная пара, у которой нет проблем. У нас, как и у любых людей, возникают сложности, некоторые из них остаются нерешенными надолго, но в еврейской семье есть стержень. Ты не можешь опустить руки и сказать: все надоело, рядом есть симпатичная соседка, так что до свидания. У тебя есть понимание, что твоя семья – это не просто «хочется – не хочется». И если есть проблема – ее надо решать. В семье нет места эгоизму. Это сложно, но если есть общая цель, она помогает двигаться вперед.
Два три столпа, на которых держится ваша семья
Вера: Доверие в религиозной семье – один из столпов. Я плохо представляю, как живут люди в не религиозных семьях, где все доступно и много соблазнов. Полное доверие – это определенная зона комфорта. У нас относительно друг друга нет даже таких мыслей, полное доверие.
Роман: Создание семьи – одна из основных целей жизни. Для меня – это чувства, внутренняя связь со своим человеком. Она должна расти и углубляться. Момент преодоления эгоизма тоже очень важен. И, конечно, дети – наше все.
Автор: Ханна Шемеш
Рубрика: Наши семьи
