В далёкие и глухие советские времена мой друг Лёва стал любавичским хасидом. Советское общество, если кто помнит, плохо было приспособлено для проживания в нём хасидов, совершенно не сообразовывалось с еврейским законом – алахой, а другу моему Лёве приходилось как-то сообразовываться с советским обществом, которое он пытался покинуть, а оно его до поры до времени не отпускало, наверно, из-за неразделённой любви: уж больно был хорош собой и обаятелен, а советское общество – так себе, не знаю, на что оно рассчитывало.
И вот, покуда Лёва не взмахнул крылами и не улетел в славный город Иерусалим, он жил со своей женой у её родителей, денег на съём квартиры у них нехватало, родители любавичскими хасидами отнюдь не были и почитали алаху бессмысленным и направленным лично против них жизненным обременением.
А подача на выезд – это уж точно было против тестя, работавшего на режимном предприятии. Отъездная анкета его маркировала, что было чревато проблемами: у тестя был допуск, которого его запросто могли лишить, а вместе с допуском и работы. Он был кандидат не то доктор и по тогдашним меркам прилично зарабатывал. И работа была престижная и интересная. В конце концов всё обошлось, однако же пришлось попереживать. Эти дети – они все страшные эгоисты, совсем не думают о родителях.
Днём тесть проектировал что-то ракетное, которое должно было поражать израильские города и веси, а вечерами, прильнув к приёмнику, слушал «Голос Израиля» и прочие дружественные голоса, на домашних застольях неизменно пил за победу израильского оружия и радовался, услышав, что евреи превращают спроектированные им изделия советского ВПК в металлолом.
Тесть и зять, если и любили друг друга, то не очень сильно.
Между тем Лёва жил практически без мяса, поскольку кошерное мясо в советских магазинах не продавали. По правде сказать, и с некошерным были проблемы.
Однажды Лёва по случаю достал кошерную колбасу. И предвкушал, как употребит под водочку. Наслаждался заранее. Гастрономический праздник. Вечером открывает холодильник – колбасы нет. Жена спрашивает у родителей. Тесть говорит:
– Да была там какая-то колбаса, я её съел. А вон – другая лежит. Какая разница?
– Вкусная была колбаса? – спросил Лёва.
– Вкусная, – сказал тесть.
Автор: Михаил Горелик
