Эту историю рассказала мне Ая Пичхадзе из Ор-Йегуды.
Начинается она с истории ее матери – Натали. Она была пятой, младшей дочерью, в семье дедушки Реувена, грузинского еврея, соблюдающего Тору и заповеди. Четырех дочерей выдал он замуж, осталась только Натали.
Восемнадцатилетняя Натали работала медсестрой в больнице. Однажды туда с переломом попал молодой грузин. Грузин увидел Натали, влюбился и предложил выйти за него замуж. Она, будучи религиозной еврейкой, решительно отказалась.
Грузин выздоровел и покинул лечебницу. А через несколько дней подкараулил Натали, возвращающуюся с работы и похитил ее. Родители Натали получили от него письмо, в котором говорилось, что с их дочерью все в порядке и что они могут ее даже не искать. Вначале Натали плакала целыми днями, а потом грузин ласковыми словами, цветами и подарками завладел ее сердцем, и она согласилась выйти за него замуж. Узнав об этом, Реувен отсидел семь дней шивы по дочери, вышедшей замуж за нееврея.
Через девять месяцев после свадьбы Натали родила мертвую девочку. Все это время у нее не было связи с родителями – ее отец запретил с ней общаться. После перенесенного несчастья она написала письмо своей маме и попросила приехать к ней и поддержать ее. А еще через год она родила Аю – голубоглазую светленькую девочку, совсем непохожую на ее родню. Мама помогала Натали, которая была вне себя от счастья, но отец даже не приехал посмотреть на внучку.
Прошло полтора года. Реувен, отец Натали вдруг сообщил, что хочет увидеть внучку. Натали была просто вне себя от счастья. Она встретила отца с матерью, показала им внучку и вышла на минутку принести из кухни угощенье. Когда она вернулась – комната была пуста. Ни ее родителей, ни Айи не было. На столе лежал конверт.
Нет, в конверте было не письмо. В конверте был билет на самолет в Израиль. Самолет вылетал в следующий полдень. На конверте было написано: “Ты можешь оставаться со своим грузином и родить ему еще друзей. Аю мы забираем в Израиль и она вырастет настоящей еврейкой. Если ты хочешь лететь с нами – бери такси и приезжай”.
В этот момент Натали услышала звук открывающейся двери. Муж вернулся с работы. Что она ему скажет, где малышка, и почему она такая бледная. Чудом ей удалось взять себя в руки, встретить мужа с улыбкой и весело рассказать ему, что она помирилась с родителями и что они взяли Аю до завтра к себе. Муж почувствовал что-то и весь вечер не спускал с Натали подозрительного взгляда. А потом наступила ночь – самая длинная ночь в жизни Натали…
Рано утром Натали вышла из дома, не взяв ничего с собой, и пошла искать такси. Через полчаса после этого проснулся ее муж.
А еще через час вся Грузия искала Натали и Аю (муж Натали работал в милиции). Уже на выезде из города по дороге в аэропорт, их машину остановил патруль ГАИ. Реувен, отец Натали был к этому готов. Он продал все свое имущество и сейчас вез с собой чемодан наличных денег. Хмурый гаишник получил три увесистые пачки купюр и “ослеп” на пару мгновений. Этих мгновений было достаточно, чтобы продолжить бешенные гонки на пути к счастью. Их останавливали еще несколько раз, и каждый раз проверенный метод срабатывал.
Наконец они добрались до аэропорта. Там к ним подошел человек в штатском и молча вырвал полуторалетнюю Аю из рук матери. Натали и ее мама зарыдали, но это не могло смягчить каменное сердце милиционера. Тогда Реувен молча приоткрыл чемодан и передал его милиционеру. От увиденного у того перехватило дыхание, он поколебался полминуты и… передал онемевшую от страха малышку в руки матери. А еще через час они уже были в небе на пути в Израиль.
В Израиле Реувен быстро понял, что не все здесь так, как он думал. Благодаря Сохнуту, они получили жилье в Холоне – само название города отражало его антирелигиозность. Тем не менее дедушка Реувен и его семья соблюдали все заповеди, а Ая была единственной девочкой в районе, которая одевалась скромно и зажигала субботние свечи.
Так как они приехали совершенно без ничего, Натали приходилось тяжело работать, чтобы содержать их маленькую семью. Ая ходила в садик и в школу – и там она видела, что у всех девочек есть папа и мама, а у нее отца не было. Когда она спросила об этом своего мудрого дедушку – он ответил ей: “У тебя есть два отца – я и твой Отец в Небесах – Всевышний”.
Когда Яе исполнилось одиннадцать лет, ее дедушка умер. Лишившись одного отца, она решила, что ей не надо и второго. Ая оставила Тору и заповеди…
Когда Ае исполнилось пятнадцать, ей стали искать жениха – хорошего еврейского парня из Грузии, а еще через два года, разбилась тарелка с цветочным рисунком и Ая стала невестой Даниэля. Их семья не была религиозной, но тем не менее к традициям относились любя, ценили ее и уважали, но не соблюдали.
Вскоре умерла бабушка Аи, а Натали от горя заболела страшной болезнью.
Тем временем Ая родила двух замечательных сыновей и была беременна третий раз. Вдруг в один из дней она вспомнила своего дедушку, его самопожертвование ради нее и ее матери, то, как он лишился всего, чтобы спасти ее еврейство. А теперь она сама от всего отказалась?
Ее муж поначалу думал, что она заболела. Она вдруг попросила его начать соблюдать субботу. Он отказался. Он вовсе не хотел ничего менять и становиться религиозным.
Наступила осень. Приближался праздник Суккот. Ая начала уговаривать мужа построить сукку. Он же возражал ей, что у них нет на это денег. Это была правда. Ая пошла проведать свою безнадежно больную мать, и Натали, услышав о сукке – дала ей все деньги, которые у нее были. Ая купила материал и ее мужу ничего не оставалось, кроме как построить крохотную сукку во дворе их дома.
Следующим пунктом ее плана было уговорить мужа провести в сукке праздничную трапезу. Увидев блеск в ее глазах, он не смог отказать. А когда трапеза была закончена и дети легли спать, Ая и Даниэль сели в сукке и начали долгий разговор. Ая начала спрашивать Даниэля, кто они, зачем спустились на землю и в чем их предназначение.
Даниэль молчал. Ая поднялась домой и стала ждать мужа. Это была самая длинная ночь в ее жизни. Три часа ночи. Даниэля нет. Четыре часа, пять, шесть. Даниэль не пришел домой. Ая не выдержала и подошла к окну проверить, может он решил спать в сукке. Сукка была пуста… Даниэль не был в сукке…
Он выходил из синагоги, которая располагаясь напротив их дома. Помолившись с первыми лучами солнца, он и сам сиял. Ая его просто не узнала.
А дальше случилось нечто совершенно для нее неожиданное. Даниэль – человек очень честный и прямой не согласен был стать просто “соблюдающим традиции”, а рассудил, что, если соблюдать – так все и полностью. Он решил пойти до конца и стать “хареди” – ультраортодоксом.
Ая испугалась, ведь это вовсе не было в ее планах. Зачем быть фанатиком?.. Ее муж тем временем надел сюртук и шляпу, начал изучать хасидизм и молиться в хабадской синагоге города Ор-Йегуда.
Прошло время. Ая была беременна их пятым ребенком – девочкой.
В один из ясных солнечных дней у рава Генделя – посланника Ребе в Ор-Йегуде был день рождения. После молитвы все остались на фарбренген, хасидское застолье. Когда фарбренген подходил к концу, раввин вдруг обратился к Даниэлю: “Даниэль, сделай мне подарок!” Даниэль, который души не чаял в своем раве и наставнике, ответил: “Все, что попросите!” “Назови дочку, которая должна у тебя родиться, именем ребецин – Хая Мушка.”
В синагоге все знали, что Даниэль ждет дочь. Он всегда с радостью сообщал, что осталось совсем немного и его жена должна родить. Но сейчас побледневший Даниэль не знал, что делать. Его жена не была хабадницей. Она соблюдала шаббат, кашрут и чистоту семейной жизни – но не более того. Назвать дочь Хаей Мушкой? Она ни за что не согласится!
Когда муж вернулся из синагоги, Ая сразу поняла, что что-то произошло. Она начала расспрашивать мужа, но он ничего не мог ей сказать. Она даже не знала, что думать. Может, он решил ходить в меховом штраймле, может, в белых носках до колена, может, еще что. Помучившись до вечера в догадках, она поставила мужу ультиматум: или он рассказывает или… Услышав просьбу, она рассмеялась: “И это все? Хорошо, назовем ее Хаей Мушкой…”
С этого момента Ая тоже начала меняться. Через два года она родила еще одного сына. Это произошло 18 Элула (Хай-Элул), в день рождения рабби Исраэля Баал Шем Това, основателя хасидизма, и рабби Шнеура Залмана, основателя хасидизма Хабад. Этого сына Ая назвала Исраэль Шнеур.
