Джаз – не просто музыка, это – диалог, который выстраивается каждый раз с разными эмоциями. Сочетание стилей и жанров, смешение различных музыкальных «ингредиентов» – у каждого исполнителя есть своя кулинарная книга, как «готовить» композицию. Но высший пилотаж, конечно, делать все интуитивно. О джазе и музыкальных исканиях, о том, как амбиции и желание берут верх над трудностями и испытаниями, и как еврейская музыка стала тем самым мостиком к мечте, мы пообщались с солисткой театра Градского, участницей шоу «Голос» и множества музыкальных конкурсов и фестивалей Аллой Рид.
Алла, ты рассказывала, что Рид – псевдоним и придуман на скорую руку Это был конкурс на канале «Россия». Я приехала как Алла Пейсахович, но мне сказали, что лучше придумать какой-то псевдоним. Я хотела что-то звучное, короткое, и тогда мне настолько понравилось Алла Рид, что я себя ассоциирую только с этим именем.
Во времена твоего детства и юношества вопросы еврейства лучше было не поднимать, но ты знала о своих корнях?
Я очень рано об этом узнала, потому что мой папа, когда мы еще жили в Самаре, продолжал еврейские культурные традиции. После того, как рухнул СССР, папа в 91-ом году основал детский еврейский ансамбль «Эстер», а спонсировал «Джойнт». Это был очень интересный коллектив, тем более в то время такого вообще не было: 4 маленькие девочки, поющие песни на идише и иврите. Мы гастролировали по разным городам России и участвовали во множестве фестивалей, поэтому с еврейской культурой я познакомилась в возрасте 7-8 лет. Уже 8-ой и 9-ый классы я заканчивала в национальной школе, где изучали, в том числе, иврит и историю Израиля.
Помнишь свою первую песню на публике?
Первый раз я запела в три года. Это были детские песенки, которые я исполнила на концерте, посвященном Дню города в Самаре. Выступала группа моего папы, и я просто рванула из толпы к ним на сцену на площади ДК им. Кирова. Тогда я поняла, что пение – это мое. Я поднялась к отцу и сказала: «Пап, давай споем про матрешек!», и схватила микрофон. Потом ко мне подходили люди, а один мужчина даже подарил коробку конфет и цветы.
В этот день ты четко поняла, с чем хочешь связать свою жизнь?
Да, потом я поехала на дачу к бабушкам и сказала им, что обязательно стану певицей. Поскольку по знаку зодиака я – козерог и невероятно целеустремленный человек, амбициозный, то я до конца следую своим целям и желаниям.
Я фанатично люблю то, чем занимаюсь. Я много раз замечала, как люди уходят из этой профессии, потому что когда руководствуешься только тщеславием, не выдерживаешь того, что оказывается за представлением об «атмосфере постоянного праздника», а именно – тяжелые рабочие будни.
Были ли моменты, когда на пути встречались те, кто «вставлял палки в колеса» ввиду национального вопроса?
Дело в том, что когда мы начали этим заниматься, настроения уже поменялись. Это был новый период, я перестала стесняться своей национальности. Правда, были моменты, когда я сталкивалась с антисемитизмом: сначала в школе, потом в ГИТИСе.
Из-за такого отношения мне пришлось даже бросить обучение, потому что актерское мастерство требует внутренней раскрепощенности, а этого не может быть, когда ты чувствуешь, что те люди, с кем ты должен раскрываться, настроены против тебя.
Мне известно, что ты пела на открытии воздушного сообщения Самара-Тель-Авив. Как это было, и какие были твои ощущения?
Мне было тринадцать лет, и это было что-то из мира фантастики, потому что сам губернатор пригласил наш ансамбль «Эстер» открывать прямой рейс Самара – Тель-Авив. Это было невероятное событие, как в жизни коллектива, так и в моей личной: мы оказались в 1995 году в Израиле и пели на идише и иврите в мэрии! Это была сказочная поездка!
Забегая вперед, ведь на шоу «Голос» ты тоже прошла с еврейской песней?
Да, все получилось благодаря самой известной еврейской песне «Хава Нагила». Я ее исполняла на кастинге в Останкино, она начинается с очень интересного вокализа, который я сама придумала и, видимо, это было необычно – и я прошла в проект. Конечно, это была большая удача, учитывая, что на «Голос» каждый год присылают огромное количество заявок. Дойти до четвертьфинала – это действительно огромная победа. И мне повезло, что на меня сразу обратил внимание сам Александр Градский – мэтр и очень сильный вокальный педагог.
Но до этого долгое время ты искала себя как певица – перепробовала многие жанры, включая поп. Как ты пришла к джазу?
Я люблю все новое – это правда! Когда мне было 13-14 лет,у меня произошла мутация голоса, он резко стал низким – из сопрано я превратилась в контральто. Я начала слушать джазовые композиции и поняла, что мне это очень нравится и я это чувствую изнутри, потому что джаз – это музыка, которую можно только чувствовать, научить исполнять джаз нельзя.
Когда мне было 16 лет я поехала пробоваться на Утреннюю Звезду. Я исполняла песню «New York, New York» и тогда Саульский мне сказал, что «придет время и ты запоешь джаз». Действительно спустя много лет вместе с пианистом Александром Шамониным родился свой проект. Изначально ориентир был именно на джаз, но затем мы стали трансформировать его в разные направления и ответвления джаза. Джаз – это когда ты можешь импровизационно мыслить. И когда ты можешь это делать, то можно петь любую музыку и привносить в нее джазовость. Я за то, чтобы применять это и в других жанрах. Мне кажется, что смешение стилей – это всегда интересно.
На твой взгляд, в чем магнетизм джаза?
Магнетизм заключается в том, что ты проживаешь здесь и сейчас определенную эмоцию, которая не выучена и которую не сможешь повторить. Эти ноты ты можешь трансформировать в данный момент так, как хочешь. Голос – это такой же инструмент. И происходит совершенно фантастический диалог между инструментами именно здесь и сейчас. Уникальность джаза в том, что одну и ту же композицию каждый раз ты переживаешь по-разному.
Очень интересно узнать про еврейский-джаз. Что это?
Поскольку я пою еврейские песни еще с раннего детства и люблю эту музыку, то мы решили соединить эти два направления и получился симбиоз, который называется еврейский джаз.
Ты гастролировала по многим странам. На твой взгляд, где от аудитории больше отдачи? С чем это связано?
В Израиле и Америке – разная публика. В России еще прошло мало лет после того, как рухнул СССР, и многие люди и по сей день ментально зажаты. Мы еще боимся выражать свои чувства, а в других странах люди открыты и намного менее циничны, чем здесь.
Алла, у тебя есть какой-то определенный ритуал подготовки к концертам?
Я никогда не репетирую перед концертом в полную силу, потому что иначе на самом выступлении не останется той энергии, которую хочешь выдать.
Ты часто исполняешь песни других музыкантов – таким образом открываешь в этих композициях «вторую» жизнь?
У меня никогда не стоит задача кого-то копировать, я всегда все делаю от себя. Например, мне нравится песня и я понимаю, что я могла бы ее спеть, но я не снимаю ни интонации, ни какие-то приемы первоисточника. Действительно, очень много потрясающей музыки, которую хочется спеть. У меня всегда одна цель – спеть так, как я чувствую.
А как ты смотришь на сотрудничество с израильскими музыкантами? Есть ли совместные проекты, концерты?
Да, сейчас есть одна задумка – российско-израильский проект, но я пока не могу об этом рассказывать.
Насколько известно, скоро тебя можно будет услышать в стенах МЕОЦа?
Да, 15 января пройдет концерт для женщин – я буду исполнять еврейские песни из своего репертуара в рамках программы под названием «Песни сестер Берри». И я всех с большим удовольствием приглашаю на этот концерт!
Автор: Анастасия Бойко
