.png){kind=icon}
Каждый раз, когда мы в детстве ездили в поездки по стране Израиля, мы посещали могилы святых праведников. Особенно их много в Галилее. Это было и в ежегодных однодневных экскурсиях в младших классах школы, и позже. Сначала ездили поблизости: к Западной стене Храма или к могиле праматери Рахели, потом подальше – на Мерон, к могиле рабби Шимона бар Йохаи, или в Цфат, город каббалистов. Даже если мы ехали на водопады на Голанские высоты, или в Тверию на озеро Кинерет, мы планировали помолиться минху на могиле рабби Меира-Чудотворца в Тверии или аравит на могиле Рамбама.
Наверное, причина такой организации поездки была воспитательная: поездка не должна быть просто отдыхом, она должна принести что-нибудь и еврейской душе. Со временем для меня это стало естественным: в любой поездке стараться посетить могилу святого праведника или историческую синагогу. А на этой неделе я с детьми поехал в такое место, где нет ни могилы праведника, ни синагоги, но есть хасидская история.
«Мы летим в Крым», – объявила моя супруга, и дети обрадовались: им что Крым, что Кавказ, главное – поездка на каникулах. А я стал думать: Крым многим связан с еврейской историей. Там жили хазары, с которыми связано появление книги р.Йеѓуды ѓа-Леви «Кузари», основополагающей книги еврейского мировоззрения. Там жили караимы, пытавшиеся построить еврейство без Устной Торы – и исчезнувшие в череде веков. Там жил р.Хаим Хизкия Медини, автор ѓалахической энциклопедии «Сде Хемед», тридцать три года бывший раввином Крыма, но похоронен он в Хевроне, в стране Израиля… Я дважды бывал в Симферополе, а сейчас мы едем на пять дней, значит, нужно найти серьёзные еврейские места в Крыму.
И вот, будучи уже в Крыму, я вспомнил, что мне рассказывал Главный раввин России р.Берл Лазар: в Крыму нашли место, пещеру в горах, где молились ребе Рашаб и ребе Раяц, когда были там. Это хорошо, но… достоверна ли эта информация? Кто нашёл пещеру и откуда он знает, что это именно она? Как до неё добраться? Что там находится сейчас? Я обратился, разумеется, к старшему сыну р.Лазара, р.Йехезкелю Лазару, шалиаху и раввину Симферополя. Он подтвердил информацию и обратил моё внимание на то место в «Ликутей дибурим», воспоминаниях ребе Раяца, где он описывает путешествие ребе Рашаба, своего отца, в Крым для поправки здоровья. С Рашабом были его супруга и его сын, будущий ребе Раяц, тогда ещё ребёнок.
«Уже два дня мы едем в повозке, запряжённой четырьмя лошадьми. Дорога проходит по горам и долинам, здесь так красиво… Нужно проехать ещё десять вёрст, и мы прибудем в Ялту. Мы остановились на три часа в дороге, чтобы дать отдых лошадям. Отец показывает вверху, на склоне горы, высеченную в скале как будто комнату. Три года назад, когда он впервые был в Крыму, он молился там утреннюю молитву. Позже он показал мне свои записи: “Молился утреннюю молитву, учил Мишну, 25 главу. Пятый день недельной главы Шофтим, 4 элула 5643 г. (1883 г.)”… Наша дорога идёт дальше, между горами, объезжает скалы, и так мы едем, справа – горы, слева – море… Отец заходит в углубление между скал и молится там молитву минха…»
В городке между Симферополем и Ялтой, живёт еврей – Шимон Бохнюков. Он узнал об этом путешествии двух хасидских адморов и решил пройти по той дороге и попытаться найти то место. И нашёл!
«Между Симферополем и Ялтой не так много пещер. Но особое моё внимание привлекло то, что ребе Раяц описывает их дорогу так: «справа – горы, слева – море». А если едешь из Симферополя в Ялту, то всё наоборот: море – справа, а горы – слева! Везде, кроме одного места в районе Гаспры, где дорога делает петлю, и море действительно оказывается слева от едущего. Там я и стал искать…»
*
В недельной главе «Экев» Моше продолжает рассказывать новому поколению евреев о том, что было сорок лет назад. Среди прочего, он повествует о том, как поднимался на гору Синай, чтобы получить Тору. За три дня до дарования Торы Всевышний велел Моше оградить гору, чтобы никто на неё не поднимался. До этого гора Синай была самой обычной горой, без всякого особого статуса. А каков статус горы Синай после дарования Торы и каково наше отношение к ней?
Возьмём, к примеру, гору Мория в Иерусалиме. До строительства Первого Храма она тоже была обычным возвышением. Святость Первого Храма была временной и продолжалась, пока стоял Храм. Но святость Второго Храма постоянна, и Храмовая гора обладает той же святостью, хотя Храма на ней пока нет. А вот место, на котором в городе Шило в течение 369 лет после входа евреев в страну Израиля стоял Мишкан, никакой святостью точно не обладает.
Святые книги нельзя выкидывать в мусор, их нужно относить в генизу и хоронить на еврейском кладбище, так как на них есть святость, даже если они порвались или обветшали. Напротив того, лулав и этрог по окончании праздника Суккот, да и крыша сукки – то, что помогало нам выполнять важные заповеди – не святы. Здесь нужно проводить разницу между «предметами заповеди» и «помощниками заповеди», как говорит ѓалаха, то есть между тем, что несёт нечто еврейское само по себе (как свиток Торы, например), и тем, что лишь помогает выполнить одну из заповедей (как ветки с крыши сукки).
Однако даже к этим формально не святым предметам мы испытываем чувство благодарности за то, что с их помощью выполнили заповедь. Порванные цицит не выкидываем просто так в мусор, а относим в генизу, или по крайней мере выкидываем, завернув в пакет. Лулав и этрог не выбрасываем на свалку, а оставляем, пока они не высохнут, да и тогда многие используют их для растопки костра на Лаг ба-омер или для сожжения на них хамеца перед Песахом.
*
Пещера между Симферополем и Ялтой – это просто углубление в скале. Просто место, рядом с которым когда-то кучер дал отдых лошадям. Но когда я увидел то место, где ребе Рашаб молился минху, меня переполнило чувство сопричастности. Я перепоясался «гартлом», мы с детьми и с супругой помолились минху с большим воодушевлением, потом мы поучили немного маамары ребе Рашаба и ребе Раяца, спели нигуны, сочинённые одним и другим, а потом произнесли «двенадцать фраз», которые Ребе велел детям говорить на детских собраниях.
Да, самое главное: в этой пещере я помог моему новому другу, Шимону Бохнюкову, наложить тфилин.
Гут шабес,
Шия
