Отрывок из интервью Дмитрия Галицкого газете «Культура»
Культура: Возможно, «Синяя птица» — самый «клонируемый» бренд на отечественной эстраде. Количество ансамблей, в том или ином виде использующих в своем названии это словосочетание, исчисляется чуть ли не десятками. Чем отличается руководимая Вами группа?
Галицкий: Прежде всего, в названии моего проекта нет аббревиатуры ВИА, ансамбль называется «Синяя птица Дмитрия Галицкого». В этом принципиальная разница. Другие коллективы всячески пытаются привязаться к данному термину, цепляются за него. Словно бы не обращая внимания на то, что как такового ВИА «Синяя птица» не существует уже давно. После ухода «стариков» в 1991-м ансамбль расформировался, и о нем какое-то время никто не вспоминал.
А потом Леша Комаров, барабанщик из последнего состава, решил тему реанимировать. Вскоре всевозможные «птицы» начали выпархивать в открытое пространство, благо в стране наметился спрос на советские вокально-инструментальные ансамбли. Появились коллективы под управлением Владимира Преображенского, Валерия Ющенко и другие. Однако называться именно ВИА «Синяя птица» сегодня, на мой взгляд, несколько некорректно. Хотя это проще всего: если на афише указать песни «Там, где клен шумит», «Горько», «Белый теплоход», «Я иду тебе навстречу» — народ гарантированно пойдет.
Я же не хочу делать акцент на понятии «ВИА». Моя фамилия, во-первых, для посвященных довольно известная, а во-вторых, имеет непосредственное отношение к ансамблю, которому отдал многие годы жизни. Я участвовал в записи всех пластинок, сочинял для группы песни, делал аранжировки и так далее.
Культура: Неужели термин «ВИА» настолько хлебный сегодня, что все пытаются к нему «присоседиться»? Не кажется ли Вам, что это уже часть истории, интерес к которой поддерживается только ностальгирующей аудиторией старшего поколения?
Галицкий: В основном действительно так. Но именно по этой причине волшебная аббревиатура до сих пор кормит. Легче всего увязать свою деятельность с названием, которое на слуху. А у людей в памяти остался ВИА «Синяя птица». Это банальный расчет, ни о каком творчестве речи в подобных случаях, как правило, не идет. Новые-то вещи не создаются, эксплуатируются песни, которые были записаны давно. Потому что именно их публика и хочет слышать.
Культура: В отличие от западных артистов, периодически устраивающих «реюнионы» и «камбэки», наши предпочитают, как Вы говорите, скрести по своим углам. Почему не бывает, допустим, двух «Пинк флойдов», зато существует бесчисленное множество «Синих птиц»? Что мешает бывшим участникам ВИА собраться вместе?
Галицкий: Наверное, недостаток мудрости, отсутствие объединяющего фактора, личности, обладающей недюжинными организаторскими способностями. В свое время я хотел продолжать играть с Дроздовым, Левкиным. Но первый предпочел работать сольно, а второй сидел в Калининграде и активной творческой жизнью не занимался, лишь изредка выезжая с концертами.
Сегодня же вопроса о каком бы то ни было воссоединении и вовсе стоять не может, потому что, повторюсь, вокально-инструментального ансамбля под названием «Синяя птица» не существует. А с моим уходом, подозреваю, последняя страница в истории этого ВИА окажется закрытой. Да, разные музыканты продолжат исполнять «Клен» («Там, где клен шумит…») и иже с ним, потому что многие из тех песен давно уже живут собственной жизнью. Однако никакого отношения к «Птице» это иметь не будет.
