На чем основана легенда о еврейской солидарности?
Трудно найти в мире другой народ, о котором существует столько мифов и легенд, сколько их рассказывают, пишут и печатают о евреях. Одни из этих мифов наделяют наш народ положительными чертами и имеют хождение среди юдофилов, то есть среди неевреев, симпатизирующих евреям. Другие, напротив, носят юдофобский характер и рисуют еврейский народ самыми черными красками.
В качестве примера юдофильского мифа можно привести популярную легенду о том, что все или почти все евреи – люди способные и талантливые. Действительно, процент евреев среди знаменитых интеллектуалов, включая нобелевских лауреатов, в десятки раз больше процента евреев во всем населении. Но подавляющее большинство среди евреев не принадлежит к числу выдающихся деятелей науки или искусства, а большинство среди этих деятелей не являются евреями.
Юдофобские мифы приписывают евреям корыстолюбие, нечестность, склонность к спекуляции, паразитизм (под которым подразумевается неспособность и(или) нежелание заниматься физическим трудом), стремление к захвату власти над всем миром, высокомерное отношение к нееврейским народам, а также прочие разнообразные грехи и пороки.
Едва ли не самая популярная из всех легенд о евреях – это легенда о солидарности евреев между собой в отношениях c нееврейским миром. От большей части других мифов эта легенда отличается тем, что в нее верят как юдофилы, так и юдофобы. Юдофилы считают, что евреи в таких ситуациях поступают правильно, и что другие народы могут в этом аспекте многому у них научиться. В сознании юдофобов еврейская солидарность ассоциируется с пресловутым еврейским “заговором”, направленным на установление мирового господства. Этому “заговору” посвящена целая литература, включая знаменитые “Протоколы сионских мудрецов”.
С легендой о еврейской солидарности в свое время столкнулся молодой Менахем Бегин, который много лет спустя стал премьер-министром Израиля. В годы, предшествовавшие второй мировой войне, Бегин был одним из активистов сионистского движения в Польше. После оккупации этой страны гитлеровцами он уехал в Вильнюс. В 1940 г., когда Литва стала одной из союзных республик в составе СССР, Бегин был арестован НКВД и заключен в вильнюсскую тюрьму Лукишки. Много лет спустя в своей книге «В белые ночи» он писал о своих разговорах с поляками – соседями по камере. Один из них был офицером, а другой – капралом бывшей польской армии. Оба они надеялись на скорое начало войны между Германией и Советским Союзом и были уверены, что в этом случае немцы захватят Вильнюс и выпустят их из тюрьмы, как людей, пострадавших от советской власти. Бегин ответил им следующим образом: “… в случае германо-советской войны в руки Гитлера попадут миллионы евреев. Что с ними будет? Вы утверждаете, что война даст нам шанс выйти из Лукишек. Я тоже хочу выйти на свободу, но за такую цену свобода мне не нужна”.
Обоим сокамерникам слова Менахема Бегина сильно не понравились. Поляк-офицер возмутился: “От вас, пан, я другого и не ожидал. У вас один критерий, что хорошо и что плохо для евреев. Мне давно говорили о еврейской солидарности, но теперь мне ясно, что от этой солидарности вы не отказываетесь никогда и нигде, даже в тюрьме”.
В этом же духе высказался и поляк-капрал: “Да, евреи всегда солидарны. Не отрицайте этого, пан Бегин, вы же сами сказали, что лучше нам сгнить в этой вони, лишь бы евреям не было плохо”.
Далее Бегин пишет: “Что мог я ответить? Мои соседи говорили о “еврейской солидарности” как о тяжком грехе, о коварном заговоре. “Боже милостивый, – подумал я. – Чего только не делали евреи, чтобы доказать свою несолидарность? В каждой европейской войне, за исключением последней (то есть второй мировой войны – А.С.), евреи одной воюющей стороны уничтожали евреев другой воюющей стороны. Евреи известны пристрастием к внутренним раздорам и множеству мелких партий и течений. Кто может сравниться с марксистами еврейского происхождения в их отчаянной борьбе против “пережитка прошлого” – национальной солидарности и за “наднациональную” солидарность?! И все напрасно. Легендарная “еврейская солидарность” существует и будет существовать вечно – в мыслях неевреев. А коли так, – спрашивал я себя, – не пора ли снять с нее навет “заговора”? Не является ли наша судьба чем-то исключительным? Не пришло ли время превратить “еврейскую солидарность” из легенды неевреев в гордость самих евреев?” (Бегин М. В белые ночи. Иерусалим – Москва, издательство “Гешарим”, 1991, с. 58-59).
Бегину повезло. Он выжил. Сбылась его мечта о создании еврейского государства. Он даже стал главой правительства Израиля. Однако его надежда на братскую солидарность всех евреев так и осталась мечтой.
Разумеется, Менахем Бегин имел в виду отсутствие всенародной еврейской солидарности, о которой с такой неприязнью говорили его польские товарищи по несчастью. Групповая солидарность существовала в то время (как существует и сейчас) в рамках отдельных еврейских партий и организаций, враждующих друг с другом. Сам Бегин участвовал в сионистском движении, выступавшем за общенациональную еврейскую солидарность с целью возвращения всех евреев на родину своих предков и возрождение еврейского государства. Однако сионистское движение тогда, как и в наше время, было расколото на множество соперничающих между собой течений. Кроме того, сионисты находились в конфронтации с бундовцами, с некоторыми кругами еврейских религиозных ортодоксов, и, разумеется, с евреями-коммунистами.
Угроза геноцида должна была пробудить у евреев чувство общенародной солидарности. Однако все проявления солидарности во время второй мировой войны были совершенно несопоставимы с этой страшной угрозой и не смогли предотвратить Катастрофу европейского еврейства или хотя бы сколько-нибудь заметно смягчить ее страшные последствия.
Случаи коллективного сопротивления евреев нацистам, самым известным из которых было восстание в Варшавском гетто, носили исключительный характер. Подавляющее большинство евреев, попавших в руки нацистов, не принимали участия в этом коллективном сопротивлении. Они либо покорно шли в расстрельные рвы и газовые камеры, либо старались (и почти всегда безуспешно) спастись сами и спасти свои семьи, но не других евреев. Конечно, это не их вина. Почти ни у кого из них не было оружия. Лишь немногие из них могли получить помощь со стороны неевреев, которым грозила смерть за укрывательство евреев. Но дело не только в этом.
Израильский историк Игал Илем писал, что поведение еврейского населения в британской подмандатной Палестине, а также в США и других западных странах, не захваченных гитлеровцами, по отношению к обреченным на гибель европейским евреям мало отличалось от того равнодушия к их судьбе, которое проявил тогда почти весь цивилизованный мир, за что он до сих пор подвергается критике в Израиле (Илем, И. От мечты к были. Израиль, 1991, с. 111).
В 1939 году корабль “Сент-Луис”, на борту которого находилась почти тысяча немецких евреев, был вынужден вернуться из Америки в Европу вместе со своими пассажирами, на которых не распространялась американская иммиграционная квота. Но руководители американских еврейских организаций, с мнением которых президент США Франклин Делано Рузвельт считался, поскольку был заинтересован в голосах избирателей-евреев, не поднимали перед ним вопроса о приеме еврейских беженцев без ограничений. Они опасались, что прибытие в США большого числа евреев из Европы усилит антисемитские настроения в американском обществе (Рузвельт // Краткая Еврейская Энциклопедия. Т. 7. Иерусалим, 1994. С. 448-451). Это больше беспокоило их, чем трагическая судьба евреев в нацистской Германии и в других европейских странах, попавших под власть Гитлера.
Основную массу в нашем народе (как и во многих других народах) во все времена составляли, да и теперь составляют обычные обыватели, занятые только своими личными и семейными делами, конкурирующие друг с другом в борьбе за хлеб насущный, и не способные объединиться даже перед лицом смертельной опасности, угрожающей им всем.
Менахем Бегин был (и остался) прав, называя еврейскую солидарность легендой неевреев. К сожалению, и в наши дни, как израильское общество, так и еврейство диаспоры расколоты на множество враждующих между собой партий и организаций. Более того, среди евреев в США, в странах Западной Европы и даже в самом Израиле есть множество принципиальных противников самой идеи сионизма и существования еврейского государства, как такового.
Немало и еврейских сторонников ассимиляции, то есть национальной самоликвидации – полного растворения евреев среди других народов. Один из главных мотивов ассимиляции – «чтобы дети не мучились». Ассимилянты хотят, чтобы их потомки не были евреями и не страдали от антисемитизма. По сути, это бескровный способ окончательного решения еврейского вопроса.
Однако нацистов такой способ не устраивал, да и для прочих антисемитов он не подходит. Им слишком долго пришлось бы ждать, пока евреи полностью самоликвидируются, как народ. Вряд ли кто-то из антисемитов когда-либо надеялся дожить до тех времен, когда еврейский вопрос решится сам собой. Да и возможно ли это вообще? Ведь не все евреи – ассимилянты. Поэтому те люди, которые поверили в юдофобские мифы, всегда предпочитали более радикальные способы решения еврейского вопроса: дискриминацию, ограничение в правах, изгнание или даже геноцид.
Многие мифы основаны на вере в то, что когда-то существовало, но давным-давно исчезло. Не отсюда ли взялся и миф о еврейской солидарности? Но если она имела место когда-либо в прошлом, то в чем же она проявлялась, и почему от нее так мало осталось?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо обратиться к истории нашего народа не только за последние два, три или четыре поколения, а, по меньшей мере, за все минувшее тысячелетие.
