Последний день праздника обычно называют Зот-Ханука (“это – Ханука”). Тому есть причина: фрагмент из Торы, который читают в этот день, начинается словами “это – освящение жертвенника…”
Но не может быть, чтобы у этого необычного названия дня не было и символического объяснения. Видимо, в последнем дне праздника заключена в особой полноте вся его суть. Именно на этот день наша традиция (а “традиция Израиля – тоже Тора”) указывает и говорит: “Это – Ханука!”
Вернемся к тем временам, когда велись дискуссии между школами Шамая и Гилеля. Как мы помним, между ними не было спора о том, сколько дней следует праздновать Хануку или сколько свечей в этот праздник зажигать. Спорили они, если можно так сказать, о направлении, тенденции праздничного ритуала. Мудрецы школы Шамая говорили: число свечей должно убывать ото дня ко дню (восемь, семь, шесть… одна). А их оппоненты установили правило “чем дальше, тем больше света” (одна свеча, две, три… восемь).
Одно из объяснений этого разногласия таково: школа Шамая исходит из того, что число свечей должно отражать потенциальную картину: сколько, условно говоря, света осталось до конца праздника. Школа Гилеля связывает число свечей с “накоплением света”, поэтому оно и растет ото дня ко дню.
Абудрагам приводит акронимическое толкование слова Ханука, которое является абревиатурой слов: “восемь свечей и закон по установлению школы Гилеля”.
То, что в самом названии праздника мудрецы усмотрели намек на правоту Гилеля, наводит нас на мысль, что, по их мнению, Ханука должна интерпретироваться именно так: праздник реального, а не потенциального света.
Это может показаться неожиданным, но учители хасидизма связывают спор школ Гилеля и Шамая о потенциальном и реальном с фундаментальной дихотомией: Тора и заповеди. И Тора, и заповеди даны еврейскому народу Всевышним и могут многое рассказать и о Дарующем, и о принимающих дар. Тора обычно называется Торой Всевышнего, но порой она названа и Торой человека – если тот столь усердно изучал Закон, что превратил его в “свой”, впитал всей душой. То же верно и в отношении заповедей: можно говорить о заповедях Всевышнего, но после того, как они исполнены человеком с любовью, старанием и самоотверженностью, сами заповеди становятся его достоянием.
По мнению школы Шамая, и Тора, и заповеди должны всегда рассматриваться в их потенциальном состоянии, на уровне Дарующего.
Школа Гилеля предпочитает говорить о “наших” Торе и заповедях, со всем их несовершенством, отражающим слабости человека.
Очевидно, что если мы последуем за домом Гилеля, то будем вынуждены признать: самая полная и совершенная заповедь не оказывает на мир явного влияния, пока она не исполнена. Иными словами, свеча, которую еще не зажгли, не добавляет в этом мире света и не рассеивает темноту.
И если это верно в отношении всех заповедей, то особенное значение подход Гилеля приобретает в контексте Хануки. Этот праздник в большей мере, нежели другие, был “создан” активными усилиями людей: героизмом и самоотверженностью в боях.
Именно поэтому и назван день, в который горят все свечи, странным именем “это – Ханука”.
Мы привыкли думать о религии как о созерцании, переживании, вере. Это все правильно, но тот, кто хочет понять дух и букву иудаизма, должен хорошенько усвоить правило мудрецов: “главное -действие” (“Авот”, 1:17).
И когда закон говорит, что еврей должен зажечь светильник, не следует пускаться в аллегорические толкования. Они, разумеется, не помешают и обогатят наше понимание Торы и заповедей, но не заменят действия. Всякий раз, когда хочется поговорить об абстрактном и высоком, проверим прежде по Гилелю: сделано ли дело, не позабыли ли зажечь огонек.
Из трудов Любавичского Ребе; краткое адаптированное изложение
Изложение р-на А.Фейгина
Источник: ru.chabad.org
Читайте также
