«Я хочу подняться к Торе в эту субботу», — обратился ко мне вчера вечером после молитвы Аравит молодой еврей, лицо которого показалось мне знакомым. Я тут же поздравил его: «мазал тов, а что именно произошло?» «Вчера я сделал обрезание», — сказал он с радостью.
Он из Калуги, и именно в этот Песах принял решение сделать обрезание. Он часто бывает в старшей ешиве в Москве и даже пригласил моего сына, преподавателя в ешиве, разделить с ним радость. После разговора с ним я позвонил раввину Калуги р. Михаэлю Ойши, и он в своей яркой, живой манере рассказал мне историю этого молодого человека:
– Ты знаешь это чувство, когда приходишь на бар-мицву — “Ой, я ещё помню его обрезание…”? А у меня сегодня было наоборот. Я был на обрезании и сказал: “Ого, я помню его бар-мицву!” И как бы я мог забыть? Это была первая бар-мицва, которую мы провели в Калуге. Это было семь лет назад.
Потом его мама стала регулярно посещать уроки Торы и шабатние молитвы, а сам мальчик постепенно сближался с еврейством. Он участвовал в нашей воскресной детской программе, позже — в молодежных программах. Два года назад он поступил в обычный университет в Москве, но и там общается с евреями, посещает уроки в еврейском центре в Марьиной Роще, а в последнее время — надевает тфилин, соблюдает шабат и кашрут.
А как же обрезание? Мы много с ним говорили. Но он хотел — и отказывался, соглашался — и передумывал. И в Калуге, и в Москве с ним об этом беседовали. Он всё откладывал – до последнего Песаха, когда он был на Седере в ешиве в Москве. Седер вёл рав Йеѓошуа Раскин. Илья был сильно впечатлён равом Раскиным (и как тут не впечатлиться?), и тот его окончательно убедил сделать обрезание. Илья даже захотел, чтобы рав Раскин был его сандаком. Так и стало!
Он выбрал имя Элияѓу, ведь его и зовут Илья, но захотел добавить ещё одно. Долго размышлял — даже после обрезания. Мы уже были в разгаре праздничной трапезы, а он всё ещё листал книгу на русском о еврейских именах. Я подошёл и стал листать книгу вместе с ним. Выбор там был, мягко говоря, странный: с одной стороны Нитай, а с другой стороны – Наркис, с одной стороны Неѓорай, а с другой стороны – Рехавам…
Я сказал ему: “Закрой ты эту книгу книгу и закрой глаза. Подумай о еврее, о раввине, о хасиде, о котором ты думаешь: вот человек, который пробуждает во мне связь с народом Израиля и со Всевышним”. Он открыл глаза, посмотрел направо — на рава Йеѓошуа Раскина — и мгновенно решил: “Я буду Элияѓу-Йеѓошуа”.
Читайте также
