“Большой вальс” на большом экране”

Не смотря на то, что эта картина не единожды шла по телевизору и большая часть тех, кто посещает киноклуб «Золотой век Голливуда», знает ее почти наизусть, зрительный зал был полон. Почему? Потому, что там замечательная музыка, потому, что там великолепная Милица Корьюс поет волшебным голосом, потому, что фильм элегантен и очарователен и потому, что это для многих – свидание с молодостью. Я тоже много раз с удовольствием смотрела «Большой вальс» и люблю этот фильм… Но знаете, какое самое яркое впечатление связано лично у меня с ним? Мне лет 9-10, большая светлая комната в коммунальной квартире в центре Москвы. Дубовый паркет, большое окно, высокие потолки (метра четыре) с лепниной, круглый стол. Мы с мамой пьем чай, и она рассказывает мне о фильме «Большой вальс». Говорит о том, каким чудом он был в послевоенной Москве, о том, что она смотрела его раз 10. Как поразили ее наряды главной героини и красота и ухоженность старой Вены. Сценка, где Штраус и Карла сочиняют вальс, катаясь в коляске по венскому лесу и в соавторах у них птички, стук копыт лошади, старый извозчик с губной гармошкой, сам венский лес и любовь была рассказана по кадрам… Я люблю «Большой вальс», но мамин рассказ еще больше. Это было недавно – это было давно. Рассказ Юли Корольковой перед началом фильма как всегда был интересен, но в этот раз он сопровождался еще и музыкой: композитор и музыкант Геннадий Цыпин дополнял Юлино повествование музыкальными зарисовками. Он великолепный импровизатор и изящно и тонко оттенял текст. Получился маленький музыкально-драматический спектакль, который, ну, конечно же, закончился вальсом. Один джентльмен из зрительного зала пригласил Юлю на тур вальса под дружные аплодисменты зала. Вальс со сцены плавно перешел на экран. Погас свет и «сказки венского леса» заворожили зрителей… Не пропустите: 21 января нас ждет "Серенада солнечной долины" с Сони Хени и Гленом Миллером!
 L Рассказ Юли Корольковой о Милице Корьюс и Дмитрии Темкине. Милица Корьюс родилась в Варшаве, в 1909 году в семье эстонского офицера Артура Корьюса и польской дворянки из древнего и обедневшего рода. Отец был очень талантливым человеком – знал несколько языков, пел и прекрасно играл на скрипке. Семья кочевала по России и жила там, где служил отец, а потом осела в Петербурге. После развода родителей Милица переезжает с матерью в Киев, где учится в музыкальной школе и выступает в украинской капелле Думка аж до 1927 года. Артур Корьюс, присягавший на верность императору, отказывается после революции сотрудничать с большевиками и возвращается на родину в Эстонию, куда в 1928 к отцу переезжает 17- летняя будущая звезда. Она продолжает заниматься пением и дебютирует на оперной сцене, но большого успеха не имеет… из-за незнания эстонского языка. У Милицы очень красива, у нее был легкий, солнечный, жизнерадостный характер, и она удачно выходит замуж за барона Гуно Фолша и переезжает с ним в Германию, где и началось стремительное восхождение на артистический Олимп: солистка Магдебургской оперы, солистка Берлинской оперы, триумфальные выступления в Вене. Всего за несколько лет она становится звездой европейской величины. Критика считает Милицу Корьюс лучшим колоратурным сопрано мира. Одна за другой выходят пластинки с записями ее голоса. Берлинского соловья выискивает для фильма «Большой вальс» знаменитый продюсер Метро Годвин Майер Ирвинг Тальберг, он послает ей телеграмму, которая поразила певицу своей краткостью: «Вы необходимы всего для одного фильма. Да или нет?» Певица вспоминала: «В тот день я пела в «Волшебную флейту Моцарта и какое-то волшебное предчувствие охватило меня, и я ответила согласием. Фильм вышел на экраны в 1938 году и имел оглушительный мировой успех. Певица на время оставила сцену и снялась еще в трех фильмах, однако для всех зрителей она осталась божественной, ослепительной Карлой Доннер из Большого вальса. Корьюс вернулась на сцену, пела в Метрополитен-опере, но автомобильная катастрофа прервала ее блестящую оперную карьеру. Она записывает сольные пластинки и изредка выступает с сольными концертами. Умерла в 1980 году. Когда после войны на экраны СССР вышел Большой вальс, то его показ предваряла надпись «Этот фильм взят в качестве трофея при разгроме немецко-фашистских войск под Берлином». «Большой вальс», абсолютная мистификация, не имеющая ничего общего с подлинной биографией знаменитого композитора. Не было Карлы Доннер, не было преданной одной единственной жены, дожившей с ним до преклонных лет, а была сложносочиненная биография композитора, напоминавшая скорее детектив, чем дамский роман. Главным действующим лицом в фильме Дювивье стала музыка Йогана Штрауса. Ее адаптировал, осовременил и аранжировал для фильма Дмитрий Темкин знаменитый американский композитор, создатель саундтреков к 140 фильмам, 22 – х кратный номинант на премию Оскар и обладатель 4 статуэток за лучшую музыку и лучшую песню. Дмитрий Темкин, родился в еврейской семье в Петербурге в 1894 году. Его отец врач Зиновий Тёмкин, мать пианистка и педагог. Начальное музыкальное образование Дмитрий получил от своей матери и уже к тринадцати годам стал студентом Петербургской консерватории. Но музыкальные пристрастия юного студента не ограничивались только классической музыкой, он аккомпанирует балетной труппе, таперствует в синематографе, и даже пробует как джазовый пианист в знаменитом артистическом петербургском кафе «Бродячая собака». В 1917 году 23 –летний Дмитрий в центре событий, хотя как он говорил, что у него не было никаких определенных политических взглядов, просто он думал, что свобода это хорошо. Больше всего его заботили две вещи: как выжить и и как иметь возможность заниматься любимым делом. Послереволюционный подъем искусства, рождал новые невиданные формы и молодой пианист ставил масштабные музыкальные действа вроде «Мистерии освобождённого труда» или грандиозной инсценировки «Взятие Зимнего дворца», в которых были задействованы тысяча артистов и 500 музыкантов. « Я жил при большевиках почти два года. Писал в воспоминаниях композитор, Это было трудное время, но чувство юмора у русских людей не пропадало и помогало выживать. Мы постоянно обменивались шутками о большевиках. Вот, например, одна, что я запомнил… Мадам Успенская, я хочу отпроситься на вечер, чтобы сходить в оперу. Она в гневе кричит на него: – Что значит мадам Успенская? Вы что забыли, что буржуазные обращения теперь запрещены? – Товарищ Успенская, я прошу прощения! Я совершил серьезную ошибку. Тем не менее, я все-таки хочу сходить в оперу. – Хорошо, я не возражаю. А на какую оперу вы собираетесь? – Товарищ Баттерфляй!» В своих воспоминаниях Темкин рассказывает историю, которая очень напоминает эпизод из знаменитого фильма «Унесенные ветром». В революционную голодуху были снесены на барахолку и обменены на продукты, консерваторский мундир со шпагой, все приличные костюмы, шляпы и обувь. Один единственный костюм превратился в лохмотья. Купить что-то было почти невозможно, но в Петербурге еще оставались замечательные портные и Дмитрий, сняв шторы с огромных окон, отправился к мастеру. «Я показал ему пару больших штор из моей комнаты – то немногое, что у меня ещё оставалось. Он взял их в руки и с большим уважением покачал головой. Шторы были плотные, сделаны из прекрасного материала, там была шерсть и шелк – но цвет превосходил по своей яркости даже самую зеленую траву. Когда они висели на окне моей комнаты, то это была услада для глаз – яркое изумрудное пятно, особенно в солнечный день. – Материал великолепен, хотя для костюма не очень подходит – но вот цвет… – сказал он. Меня это не волновало. Люди в городе ходили, одетые кто во что горазд – по большей части в какие-то обноски и тряпье. Старый Санкт-Петербург славился своим изысканным вкусом – но это осталось в прошлом. Мы договорились об оплате – продуктами, которые я сумел добыть на черном рынке – и он приступил к работе. Он оказался отличным портным – в Петербурге были лучшие портные в стране – и построил костюм великолепного кроя, сидевший на мне просто идеально. Будь костюм серым, темно-синим или коричневым – это был бы верх элегантности, но невыносимо яркий зеленый цвет превращал его в какой-то костюм для балета. Я чувствовал себя клоуном на арене. Но он был теплым, и мне не грозила участь остаться голым. Костюм «гармонировал» с ботинками – они были сделаны из старых автомобильных покрышек. Я уже не помню, где я их нашел, но сапожник сделал все возможное, чтобы это было похоже на обувь В этом костюме Темкин, чудом избежавший расстрела в Гатчинской тюрьме уехал к отцу в Германию. В 1924 году Дмитрий Тёмкин, как концертирующий пианист отправился на гастроли в Париж, а вскоре, эмигрировал в Соединённые Штаты. Первое время он акампонировал балетной труппе, которую возглавляла балерина и хореограф Альбертина Раш, вскоре ставшая вскоре его женой. Кинематографическая карьера Дмитрия Тёмкина началась в тридцатые годы и он очень быстро стал одним из самых заметных композиторов Голливуда. В то время в Америке победно шествовал джаз, гремели имена Ирвина Берлина, Джорджа Гершвина, Бенни Гудмана и Гленна Миллера. Потомки эмигрантов из еврейских местечек создавали новую американскую музыку. Я слышала такой термин от теоретика джаза Алексея Баташева – «афроидиш». Он считает, что истоки джаза нужно поискать в импровизационной музыкальной стихии двух гонимых народов испытавших рабство и лишения. В этой музыке есть особая грусть, чувствительность и то, что называется смехом сквозь слезы. Темкин принес эту музыкальную культуру в кино. Он много писал для вестернов, этого стопроцентно американского кинематографического жанра и забавно, что знаменитый дух Дикого Запада воплотил для кино еврейский композитор. А на часто задаваемый вопрос, как он, выходец из России, может так тонко чувствовать поэтику равнин американского Запада, Тёмкин отвечал со своим знаменитым «борщевым акцентом»« Бикоз, Степь она и есть степь!». Самая его известная работа 1930-х годов – «Большой вальс», он превратил музыку Йогана Штрауса в нечто волшебное, упоительное, сказочное, придав ей новое, современное звучание. Яша Хейфец Триумфальной для Дмитрия Тёмкина стала церемония Оскара 1953 года. Композитор получил сразу две золотые статуэтки: за музыку к вестерну «Ровно в полдень» (1952) и за песню «Do Not Forsake Me» из этого же фильма. Темкин был веселым, хлебосольным человеком, по Голливуду даже гуляла фраза: Вы все не знаете, что такое быть гостем, пока не побывали в гостях у Тёмкина. Он не считал себя гением, не принимал себя слишком всерьез, поэтому мне хочется привести его речь на вручении Оскара. «Дело в том, что над кинокомпозиторами всегда исподтишка посмеивались за то, что они компилируют, а деньги получают, как за оригинальную музыку. Я в той части короткой речи, где принято благодарить коллег и родных сказал, что я благодарю Бетховена, Равеля, Чайковского, Мусоргского, Верди, Бизе и многих других композиторов, которые помогли получить мне эту награду. На этом месте моя речь прервалась гомерическим хохотом, и договорить мне не удалось. Некоторые коллеги перестали со мной разговаривать.» Удивительная жизнь Темкина в Америке пришла к концу со смертью его жены в 1967 году. Когда он возвращался после похорон, на него напали грабители. Вероятно, он воспринял это как знак свыше: продал дом и вернулся в Европу. Он поселился в Лондоне в тихом районе и женился на молодой прелестной англичанке. Последней его работой в большом кино стала музыка к биографическому фильму Игоря Таланкина «Чайковский». В 1971 году он впервые с 1921-ого приехал на Родину.