Разделение во имя единства

(Ответ президенту одной нью-йоркской конгрегации)

Многие из объяснений, говорящих о важности разделения мужского и женского залов в синагоге, неудовлетворительны тем, что обосновываемая ими важность такого разделения выглядит актуальной лишь при определенных условиях.

Позвольте мне предварить мой ответ общим рассуждением о весьма распространенном заблуждении в отношении данной темы. Совершенно ошибочно – полагать, что мехица1 является проявлением неуважения к еврейской женщине и наносит ущерб ее достоинству. Лучшим тому доказательством является следующий пример. Несмотря на то, что любовь родителей к своим детям не только совершенно естественна, но и весьма почитается Торой, ведь, обращаясь ко Всевышнему в молитвах, мы просим Его проявить к нам подобные отеческие чувства (“как отец милосерден к своим детям…”), тем не менее, согласно закону, приведенному в Шулхан Арухе, человеку запрещено целовать своих детей в синагоге, причем не только во время молитвы. И это не говоря уже о том, что закон Торы, повелевает уважать и почитать каждое человеческое существо, созданное “по образу” Творца. Поэтому, думать, что в мехице есть что-либо неуважительное, есть проявление абсолютного невежества не только в понимании значения самой мехицы, но и в общем понимании Торы в целом.

Одна из глубинных, сущностных причин, обуславливающих необходимость мехицы, заключается в том, что синагога и время молитвы (даже если человек молится дома) – это не просто место и время преподнесения формального прошения Тому, Кто в силах его удовлетворить. Смысл этого гораздо глубже. Это время и место, где человек, обращающийся с молитвой, соединяет себя посредством своей молитвы с Тем, к Кому он обращается. И как гласит правило наших Мудрецов в отношении молящегося: “Знай, пред Кем ты стоишь: пред Владыкой владык, Святым, благословен Он”. Слово “знай”, согласно тому, как термин “знание” (даат) объясняется в книге Тания, подобно значению стиха “и Адам познал Хаву”, выражает идею единства. Единство двух может быть совершенным, только при полном отсутствии какого-либо третьего элемента, каким бы священным этот третий элемент ни был.

Из вышесказанного следует, что не должно быть абсолютно ничего, что отвлекало бы внимание человека и нарушало бы настрой его сердца и сознания на достижение высшей степени единства с Б-гом.

Из этого также следует, что разделение мужчин и женщин мехицей не имеет никакого отношения к определенному состоянию и статусу женщины.

Кроме того, из вышесказанного следует, что назначение мехицы – не просто обозначить видимую границу (для чего вполне сгодилась бы символическая перегородка высотой в несколько дюймов), но что она должна полностью закрывать обзор. В противном случае мехица не будет выполнять свою функцию.

Все изложенное выше было сказано в ответ на вопрос и для удовлетворения любопытства, однако, в добавок ко всем этим объяснениям совершенно необходимо отметить, что, в принципе, мерить Тору и ее заповеди линейкой ограниченного и склонного зачастую ошибаться человеческого разума – это совершенно неправильный подход. Прибор человеческого интеллекта весьма ненадежен и подвержен колебаниям из крайности в крайность. Даже в области так называемых точных наук ненадежность человеческого разума и мышления была продемонстрирована весьма наглядно, и то, что однажды считалось абсолютной истиной, на следующий день опровергается с такой же уверенностью и абсолютностью. Поэтому ставить какие-либо условия в отношении дарованной Свыше вечной Торы – совершенно неуместно.

Следовательно, коль скоро мы получили указание о том, что в доме молитвы дожна быть мехица, то, даже с точки зрения здравого смысла, совершенно неправильно представлять прошение Всевышнему в манере ему неугодной, и при этом как бы заявляя: “Я не принимаю этого правила, так как мой рассудок велит мне действовать вразрез с волею Творца, но Ты, тем не менее, пожалуйста, исполни мои просьбы!”