.png){kind=icon}
Моя мама была очень красивой, самой красивой. Папа влюбился в нее с первого взгляда и через полгода они уже поженились.
Мой папа очень гордится тем, что она была очень красивая женщина.
Моя мама была очень семейным, но авторитарным человеком. Она была центром семьи и решала, куда какие деньги будут расходоваться. Можно сказать, что папа – источник денег, а мама была казначеем.
А так как папа не вылезал из загранкомандировок, я и сестра росли в достатке – у нас были джинсы и магнитофоны, у нас первых в доме появился видеомагнитофон и японский телевизор, в доме всегда были деликатесы, даже красная икра по праздникам! Где мама доставала все это – ума не приложу.
Я помню, что в какой-то момент мама решила, что нам обязательно нужна дача. Поэтому каждое лето мы проводили там по настоянию мамы, несмотря на то, что я, мягко говоря, не любитель загородной жизни.
О том, что я – еврей, я узнал от мамы. Хотя что с этим делать, я еще долгое время не знал.
Как в любой еврейской семье она принимала решение, какое образование получать детям. Естественно, за сестру она решила, что ей надо идти в генеалогию, но ей это было не интересно, и она пошла на факультет журналистики МГУ. Но если сестре армия не грозила, и она могла отстаивать свою точку зрения, то я в свое 18-летие оказывался в тот период, когда дедовщина в советской армии была в самом разгаре, да еще и все горячие точки тогда были накалены – Чечня… Так что мне оставалось только послушать маму и поступить по папиным стопам в Московский гидромелиоративный институт, ныне известный как Московский государственный университет природообустройства. По тем же армейским причинам после окончания института моя еврейская мама сказала мне: «В армию ты не пойдешь, а пойдешь в аспирантуру». Так я стал кандидатом технических наук. Когда и эту ступень я преодолел, то мама успокоилась, что она добилась своего, и уже даже не заставляла проводить выходные на даче.
Помню, как я периодически уезжал из дома – в еврейские молодежные лагеря, в Израиль, в США – отовсюду я звонил маме, чтоб сказать, что со мной все в порядке, и первым же вопросом был «Ты покушал? Как у вас с едой?».
Она любила готовить еврейские блюда – да так вкусно, что невозможно было оторваться! До сих пор у нас дома есть еще варенье, сваренное мамиными руками.
Еще у нее было увлечение – она обожала все, что связано с садоводством. Поэтому все выходные она проводила на даче, даже в квартире на подоконниках она выращивала домашние растения – у нас до сих пор растут ее фиалки.
Ей очень нравился «Хор Турецкого» и я старался достать билеты родителям на их каждый московский концерт.
Она не очень любила гостей, ей не нравилось, когда кто-то приходил домой, кроме нескольких конкретных персон. Вероятно, она таким образом старалась сохранить внутреннее семейное пространство.
Моя мама всегда все принимала очень близко к сердцу, в какой-то мере она была перфекционистка. Когда что-то шло не так, она очень нервничала и переживала. Это отразилось на ее здоровье. У нее обнаружили онкологию. Моей мамы не стало в 2012 году.
Я часто вспоминаю наши теплые семейные домашние вечера, как мы всей семьей путешествовали по Прибалтике, ездили в Минск, Нижний Новгород, Ульяновск, даже поездки на дачу.
Мы с папой и сестрой несколько раз в год ездим к ней на кладбище, разговариваем с ней, рассказываем ей последние новости, даже советуемся с ней…
Любите своих родителей, приезжайте к ним почаще, говорите им, что вы их любите. Помогайте им, проводите с ними больше времени, ведь пока они живы, мы – дети.
Мою маму звали Белла.
Душевно. Трогательно